– Что там такое? – спросила Стефани.
– Заканчивай с этим.
– Какие-то проблемы?
– Скверное предчувствие.
– Тебе повсюду мерещится опасность, – сказала Диксон, обращаясь к Кассиопее.
Стефани посмотрела на Дейли. Мысли в ее голове путались.
– Несколько минут назад ты сказал, что кто-то в администрации стремится доказать правильность теорий Хаддада. Теперь ты утверждаешь, что вице-президент рассказал обо всем саудовцам, которые хотят похоронить все это. Чему же верить?
– Стефани, то, что ты забрала из моего дома, уничтожит только меня. Я работаю в тени. Я всегда так работал. Кто-то же должен это делать. Так чего ты хочешь – расправиться со мной или выяснить, кто стоит за всем этим?
Это не было ответом на ее вопрос.
– Я хочу и того и другого.
– Это невозможно. Выслушай меня хотя бы раз. Ты можешь целый день тюкать топориком по бревну и, возможно, в конце концов перерубишь его. Но вбей клин по центру бревна – и оно тут же лопнет по всей длине.
– Ты просто пытаешься спасти свою шкуру.
Дейли повернулся к Диксон.
– Скажи ей!
– В вашем правительстве существует раскол. Ты по-прежнему остаешься нашим другом, но кое-кому хотелось бы изменить это.
Слова израильтянки не произвели на Стефани впечатления.
– Так бывает всегда: кто-то «за», кто-то «против».
– Тут дело другое, – ответила Диксон. – События развиваются по нарастающей. А Малоун – в Португалии.
Стефани насторожилась.
– Моссад собирается разобраться с ним там.
Дейли провел ладонью по волосам.
– Стефани, в игре принимают участие две силы: с одной стороны арабы, с другой – евреи. И те и другие хотят одного и того же и по одной и той же причине. Вице-президент связан с арабами…
Под сводами огромного помещения музея завыла сирена, а затем из громкоговорителей загремел голос, сообщив, что объявляется немедленная эвакуация.
Стефани схватила Дейли за отвороты пиджака.
– Я тут ни при чем! – быстро проговорил он.
Неподвижный, как скала, Сейбр ждал того момента, когда мужчина с пистолетом войдет в сувенирную лавку.
Он обязательно войдет.
Он должен войти.
Сейбр подумал о том, куда могли подеваться остальные двое. Ответом стало движение позади запертых стеклянных дверей.
Интересно.
Было очевидно, что эти трое хорошо знакомы с расположением церковных помещений и они также знали, что их целью является сувенирная лавка.
Может, они заметили свет?
Двое стрелков слева от него подергали двери и обнаружили, что те заперты. Тогда они отступили на несколько шагов и выстрелили в них.
Но – никакого звона, никаких стеклянных брызг. Только тупые удары, словно молотком по шляпке гвоздя.
Стекло оказалось пуленепробиваемым.
Третий стрелок, спускавшийся с верхней галереи, ворвался в открытые двери сувенирной лавки, держа пистолет в вытянутой руке перед собой. Сейбр выждал лишь пару мгновений, а потом, пока противник не успел сориентироваться, выбил ногой пистолет из его руки, метнулся вперед и перерезал ему горло. Мужчина даже не понял, что с ним произошло. В следующий момент Сейбр воткнул лезвие ножа в основание шеи жертвы. Несколько булькающих выдохов – и мужчина повалился на пол.
В стеклянную дверь вновь забарабанили пули – все с тем же нулевым эффектом. Затем послышался топот ног. Двое стрелков побежали вниз по лестнице.
Сейбр подобрал с пола пистолет убитого.
Сирена продолжала надрываться. Сотни посетителей музея бежали к выходу. Стефани продолжала держать Дейли за отвороты пиджака.
– У вице-президента есть союзники, – проговорил Дейли. – Он не может делать все это в одиночку.
Она прислушивалась.
– Стефани, Брент Грин – заодно с ним. Он тебе не друг.
Она перевела взгляд на Диксон, и та подтвердила:
– Он говорит правду. Кто еще знал о том, что ты окажешься здесь? Если бы мы хотели убить тебя, то не согласились бы на встречу в музее.
Стефани пыталась собраться с мыслями, но теперь она уже не знала, что и думать. Грин действительно был единственным человеком, который знал, что она направляется сюда.
Она отпустила Дейли, и тот сказал:
– Грин в одной связке с вице-президентом, причем довольно давно. Ему обещали второй срок на посту генерального прокурора. Сам он не смог бы победить на выборах. Это его единственный шанс.
Из громкоговорителей вновь прозвучал призыв срочно очистить помещение. Из кафетерия вышел сотрудник службы безопасности, приблизился к ним и сказал, что они должны уйти.
– Что происходит? – спросил у него Дейли.
– Это всего лишь мера предосторожности. Нам необходимо очистить здание музея.
Через дальнюю прозрачную стену Стефани видела, как людской поток катится через дорогу и аллею, отделяющие музей от тенистого парка.
Мера предосторожности?
Они направились к главному входу. Люди с обеспокоенными лицами, тревожно переговариваясь, продолжали выходить на улицу. В основном это были подростки и семейные пары с детьми. В глазах у всех застыл немой вопрос: что здесь могло произойти?
– Давай найдем другой выход, – предложила Кассиопея. – Попробуем быть непредсказуемыми.
Стефани согласилась, и они двинулись в противоположную сторону. Дейли и Диксон остались стоять, словно демонстрируя свою непричастность к происходящему.
– Стефани! – окликнул Дейли.
Она обернулась.
– Я твой единственный друг. Когда поймешь это – приходи.
Она не поверила ни единому его слову, хотя теперь ее душу уже глодали сомнения, и это чувство было ей отвратительно.
– Нам нужно спешить, – поторопила ее Кассиопея.
Они прошли по другим галереям, уставленным блестящими самолетами, миновали магазин подарков, из которого торопливо выбегали покупатели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146