Спускать курок всегда нелегко. За этим действием неизменно тянулись последствия, при одной мысли о которых бросало в дрожь. Сейчас Малоун надеялся только на то, что инстинкт самосохранения перевесит в ней страхи.
Макколэм поднял пистолет.
– Передавай привет Хаддаду.
Пэм кинулась от дверного проема, и звук ее шагов на мгновение отвлек Макколэма. Его голова дернулась вправо, и краем глаза он увидел движение. Малоун воспользовался этим моментом, чтобы выбить пистолет из его руки. В следующую секунду он ударил Макколэма кулаком в лицо, отчего тот отшатнулся назад. Он собирался броситься вперед, чтобы добить ублюдка, но тот восстановил равновесие и сам кинулся на Малоуна. Схватившись, они рухнули на один из столов и, перекатившись на другую его сторону, упади на пол. Малоун ударил врага коленом в живот и услышал, как из его груди с шумом вырвался воздух.
Он вскочил на ноги и поднял Макколэма с пола, надеясь на то, что тот после его удара все еще не пришел в себя. Однако Макколэм ударил Малоуна одновременно двумя кулаками – в грудь и в лицо. Комната закружилась перед его глазами, и он тряхнул головой, чтобы прогнать боль из головы.
Когда муть в глазах разошлась, он увидел в руке Макколэма нож – тот самый, из Лиссабона – и приготовился. Однако делать ему ничего не пришлось.
Бухнул выстрел. На лице Макколэма появилось удивленное выражение, и из раны в его правом боку хлынула кровь. Еще один выстрел – и его руки взлетели в воздух, а тело отбросило назад. Третий выстрел, четвертый, и он повалился на пол. Его глаза закатились, изо рта с каждым выдохом били фонтанчики крови, а затем он упал лицом на выложенный плиткой пол и затих.
Малоун обернулся.
Пэм опустила пистолет.
– Ты подоспела вовремя, – сказал он, но женщина не ответила. Расширившимися глазами она смотрела на дело рук своих. Он подошел ближе и взял ее за руку. Она посмотрела на него пустым взглядом.
Из теней возле дверного проема возникли человеческие фигуры. Девять мужчин и женщин бесшумно приблизились к ним. Среди них были Адам и Соломенная Шляпа. Ева опустилась на колени у тела Хаддада и горько плакала. Остальные встали на колени рядом с ней.
Пэм молча стояла и смотрела на происходящее. Малоун – тоже. Наконец ему пришлось прервать это оплакивание.
– Надеюсь, у вас тут есть средства связи? – спросил он.
Адам поднял на него глаза и кивнул.
– Мне нужно их использовать.
86
Вена
Гари и Торвальдсен вновь находились в той же библиотеке, только теперь об их присутствии было известно и Херманну, и вице-президенту. В помещении за закрытой дверью они были вчетвером. Охрана хозяина дома и агенты секретной службы остались снаружи.
– Он был здесь вчера вечером, – возбужденно сообщил вице-президент. – Наверное, где-то там. – Американец указал на второй этаж библиотеки. – Это чертово место – не меньше концертного зала. А потом он позвонил генеральному прокурору и все ему рассказал.
– Из-за этого могут возникнуть проблемы? – осведомился Херманн.
– Слава богу, нет. После того как все случится, Брент станет моим вице-президентом. Пока я в отъезде, он рулит всеми делами в Вашингтоне. Так что там все под контролем.
– Вот этот, – Херманн ткнул пальцем в сторону Торвальдсена, – вчера похитил мою дочь, причем сделал это еще до того, как успел нас подслушать.
Возбуждение вице-президента выросло еще на несколько градусов.
– И это поднимает на поверхность еще чертову кучу вопросов. Альфред, я не спрашивал тебя, чем ты тут занимаешься. Тебе был нужен Александрийское Звено, и ты его получил. Это организовал именно я. Я также не спрашивал тебя, что ты сделал с той информацией, и не хочу этого знать. Но теперь все это явно становится проблемой.
Херманн с болезненной гримасой потер висок.
– Хенрик, ты дорого заплатишь за то, что ударил меня. Этого еще не делал ни один человек.
Его слова не испугали Торвальдсена.
– Значит, настало время, – произнес он.
– И вы тоже, молодой человек.
Горло Торвальдсена словно стянули удавкой. Ему была невыносима мысль о том, что из-за него над мальчиком нависла смертельная опасность.
– Альфред, – снова заговорил вице-президент, – все уже идет своим чередом, и остановить ничего нельзя. Ты должен разобраться с этой ситуацией.
Торвальдсен понял, что означают эти слова, и на его лбу мелким бисером выступили капельки пота.
– Эти двое никогда не произнесут ни слова о том, что услышали.
– Ты убьешь мальчика? – спросил Торвальдсен.
– А ты бы убил мою дочь? Что ж из того? Да, я убью мальчишку. – Ноздри Херманна раздувались, глаза сверкали от переполнявшей его ярости.
– Ты ведь не привык к «мокрым делам», не так ли, Альфред?
– Подзуживая меня, ты ничего не добьешься.
Торвальдсен и сам это понимал, но ему было необходимо выиграть время, а там – будь что будет. Он повернулся к вице-президенту.
– Брент Грин был хорошим человеком. Что с ним случилось?
– Я не являюсь его исповедником и поэтому не знаю. Полагаю, он понял, сколь много он выиграет, заняв мое кресло. Америка нуждается в сильной руке, в людях, которые не побояться употребить власть, когда это потребуется. Брент и я – именно такие люди.
– А как насчет людей с характером?
– Это весьма расплывчатое понятие. Я предпочитаю рассматривать проблему с точки зрения выгод, которые принесет Америке партнерство с мировым бизнес-сообществом в достижении общих целей.
– Вы – убийца, – проговорил Гари.
В дверь негромко постучали, и, когда Херманн открыл ее, один из охранников вице-президента прошептал ему что-то на ухо. Лицо австрийца приняло озадаченное выражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146