Она дала ему понять, что она не дурочка Право же, - сказала она, - признаюсь вам, я и сама не знаю, что я люблю: искусство или художников.
Он возразил:
- Как можно любить художников, не любя самого искусства?
- Они иной раз интереснее светских людей.
- Да, но зато и недостатки их сказываются резче.
- Это правда - Значит, музыку вы не любите? Она вдруг опять стала серьезной - О нет! Музыку я обожаю Я, кажется, люблю ее больше всего на свете Тем не менее Масиваль убежден, что я в ней ровно ничего не понимаю.
- Он вам так сказал?
- Нет, он так думает - А откуда вы это знаете?
- О, мы, женщины, если чего-нибудь и не знаем, то почти всегда догадываемся!
- Итак, Масиваль считает, что вы ничего не понимаете в музыке?
- Я в этом уверена Я чувствую это хотя бы по тому, как он мне ее объясняет, как подчеркивает оттенки, а сам в то же время, вероятно, думает: "Все равно бесполезно; я это делаю только потому, что вы очень милы".
- А ведь он мне говорил, что во всем Париже не бывает таких прекрасных музыкальных вечеров, как у вас.
- Да, благодаря ему.
- А литературу вы не любите?
- Очень люблю и даже осмеливаюсь думать, что хорошо в ней разбираюсь, вопреки мнению Ламарта.
- Который тоже считает, что вы в ней ничего не понимаете?
- Разумеется.
- И который тоже не говорил вам об этом?
- Простите, он-то говорил. Он полагает, что некоторые женщины могут тонко а верно понимать выраженные чувства, жизненность действующих лиц, психологию вообще, но что им совершенно не дано ценить самое главное в его мастерстве: искусство. Когда он произносит слово "искусство", не остается ничего другого, как гнать его вон из дома.
Мариоль спросил, улыбаясь:
- А вы какого мнения?
Она немного подумала, потом пристально посмотрела на него, чтобы убедиться, что он действительно расположен ее выслушать и понять.
- У меня на этот счет особое мнение. Я думаю, что чувство.., чувство - вы меня понимаете? - может раскрыть ум женщины для восприятия всего, что хотите, но только обычно это в нем не удерживается. Вы меня поняли?
- Не совсем.
- Я хочу сказать, что для того, чтобы сделать нас такими же ценителями, как мужчины, надо прежде всего обращаться к нашей женской природе, а потом уже к уму. Все то, что мужчина предварительно не позаботится сделать для нас привлекательным, мало нас интересует, потому что мы все воспринимаем через чувство. Я не говорю "через любовь", нет, а вообще через чувство, которое принимает различные формы, различные оттенки, различные выражения. Чувство это наша сфера, которая вам, мужчинам, не понятна, потому что чувство вас ослепляет, в то время как нам оно светит. О, я вижу, что для вас все это очень неясно, но что же делать! Словом, если мужчина нас любит и нам приятен, - а ведь нужно сознавать себя любимой, чтобы быть способной на такое усилие, - и если этот мужчина человек незаурядный, он может, если постарается, заставить нас все угадать, все почувствовать, во все проникнуть, решительно во все, и в иные мгновения он может по частям передать нам все свое духовное богатство Конечно, обычно это потом исчезает, гаснет, потому что мы ведь легко забываем, да, забываем, как воздух забывает прозвучавшие слова! Мы наделены интуицией и прозрением, но мы изменчивы, впечатлительны и преображаемся под влиянием окружающего. Если бы вы только знали, как часто сменяются во мне душевные состояния; я становлюсь совершенно другой женщиной в зависимости от погоды, здоровья, прочитанной книги или увлекательного разговора! Право, иногда у меня душа примерной матери семейства, хоть и без детей, а иной раз - почти что душа кокотки , без любовников. Он был очарован.
- И вы думаете, что почти все умные женщины способны на такую активность мысли?
- Да, - ответила она. - Только они постепенно коснеют, а окружающая среда безвозвратно увлекает их в ту или иную сторону.
- Значит, в сущности, музыку вы предпочитаете всему?
- Да. Но то, что я вам сейчас говорила, так верно! Конечно, я не любила бы ее настолько и не наслаждалась бы ею в такой мере, если бы не этот ангел Масиваль. Во все произведения великих композиторов, которые я и без того страстно любила, он вдохнул душу, играя их для меня. Как жаль, что он женат!
Она произнесла последние слова шутливо, но с таким глубоким сожалением, что они заглушили все - и ее рассуждения о женщинах и ее восторг перед искусством.
Масиваль действительно был женат Еще до того как добиться успеха, он заключил один из тех союзов, нередких в мире искусства, которые впоследствии приходится влачить за собою сквозь славу до самой смерти.
Впрочем, он никогда не говорил о своей жене, не вводил ее в свет, где сам постоянно бывал, и хоть у него было трое детей, об этом почти никто не знал.
Мариоль засмеялся Решительно, это милая женщина, редкостного типа, очень красивая, полная неожиданностей! Он настойчиво, не отрываясь, вглядывался в нее, - это, видимо, ее ничуть не стесняло, - вглядывался в это серьезное и веселое лицо, чуть-чуть своенравное, с задорным носиком, с теплым оттенком кожи, осененное белокурыми волосами яркого, но мягкого тона, в это лицо, пламеневшее разгаром лета и зрелостью такой безупречной, нежной и упоительной, словно она именно в этом году, в этом месяце достигла полного расцвета Он думал "Не красится ли она?" - и старался уловить у корней волос более темную или более светлую полоску, но не находил ее.
Глухие шаги по ковру заставили его встрепенуться и повернуть голову Два лакея вносили чайный столик В большом серебряном приборе, блестящем и сложном, как химический аппарат, тихо бурлила вода, подогреваемая синим пламенем спиртовки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55