Сама та постройка восходит к византийским временам. Мы обнаружили тут гробницу рыцаря-тамплиера, как и предполагали исследования Силано, и какие-то кости в той гробнице. В одной из бедренных костей была спрятана средневековая карта.
– Неужели вы раскололи кости покойника?
– Изучив древние книги в Константинополе, Силано нашел упоминание о такой возможности. Итан, тамплиеры пришли сюда, спасаясь от преследований в Европе. Они спрятали то, что нашли в Иерусалиме, в изображенном на этой карте затерянном городе. Силано обнаружил и еще кое-что, вероятно связанное с электричеством и вашим Бенджамином Франклином. Потом мы узнали, что тебя приговорили к расстрелу в Яффе, но твое тело им не удалось обнаружить. В отчаянии я отдала Монжу кольцо, надеясь, что ему удастся встретиться с тобой. И вот…
– Ты ведь любила когда-то Алессандро Силано?
Чуть помедлив, она ответила:
– Нет.
Не осмеливаясь сразу задать следующий вопрос, я молчал, надеясь, что она сама продолжит разговор.
– Меня не радует это, – добавила она. – Но он полюбил меня. И продолжает любить. Мужчины падки на любовь, но женщинам приходится быть осторожными. Мы были любовниками, но едва ли я смогла бы полюбить его.
– Астиза, я понадобился тебе здесь не из-за двух золотых ангелов.
– Итан, ты еще любишь меня, как уверял на нильском берегу?
Конечно, я любил ее. Но и боялся. Как там бедняга Тальма называл ее – ведьмой? Колдуньей? Меня страшила та власть, которую она возымела надо мной, когда я признал собственную очарованность. И что же будет с бедной Мириам, томящейся в осажденной Акре?
Однако подобные мысли уже не имели никакого значения. Все былые чувства охватили меня с новой силой.
– Я полюбил тебя в тот самый момент, когда вытащил из-под обломков в Александрии, – наконец порывисто подтвердил я. – Я любил тебя, когда мы шли на шебеке по Нилу, любил, когда мы жили в доме Еноха, любил даже в тот момент, когда думал, что ты предала меня в храме Дендеры. И я любил тебя, когда думал, что мы обречены погибнуть в недрах пирамиды. Моя любовь так сильна, что я вновь сошелся с британцами в надежде разыскать тебя, а теперь опять связался, похоже, с проклятыми французами. Путешествуя по этой речной долине и поднимаясь на эту вершину, я любил даже надежду на встречу с тобой, хотя понятия не имел, что скажу тебе или как ты выглядишь и каковы твои чувства.
Что это я так разболтался, неужели начисто лишился сдержанности и самообладания? Женщины способны лишить мужчину рассудка быстрее, чем бутыль аппалачского виски. И вот, затаив дыхание, я с надеждой ждал, какой приговор мне вынесет она. Я бесстрашно подставил грудь под ее мушкеты. Я с готовностью положил голову на плаху, сознавая, что меч в ее руке.
По губам Астизы скользнула печальная улыбка.
– Да, я едва ли смогла бы полюбить Алессандро, но с легкостью полюбила тебя.
Испытывая радостное головокружение, я слегка пошатнулся.
– Тогда давай скорей уйдем отсюда. Сегодня ночью.
Она отрицательно покачала головой, ее глаза увлажнились.
– Нет, Итан. Силано слишком много известно. Мы не можем оставить его одного в этих поисках. Мы должны постараться все узнать и в нужный момент завладеть книгой. Нам придется помогать ему, а потом предать его. Нам послала его сама судьба, недаром я встретила его в Каире, а ты познакомился с ним, выиграв медальон в Париже. И сама судьба привела нас сюда, на эту вершину, и поведет дальше, к другим горам. Мы завершим поиски, а потом сбежим.
– И какие же еще горы нас ждут?
– Нас ждет Город Призраков.
– Что?
– Это священный город, мифическая земля. Никто из европейцев не бывал там, по-моему, со времен тамплиеров. Наше путешествие не закончено.
– Будь проклята алчность Бенедикта Арнольда! – тяжело вздохнув, воскликнул я.
– Поэтому, Итан, пока нам необходимо относиться друг к другу отчужденно, чтобы ввести его в заблуждение. Ты должен сердиться на то, что я вновь связалась с Алессандро, и мы отправимся в путешествие как бывшие любовники, ныне обиженные друг на друга. До самого последнего момента они должны считать нас врагами.
– Врагами?
И тут она размахнулась и со всей силы влепила мне пощечину.
Удар прозвучал как ружейный выстрел. Я оглянулся. Наша встреча уже привлекла всеобщее внимание. А высокий мужчина аристократического вида, граф Алессандро Силано, следил за нами с особой пристальностью.
Силано явно лишился запомнившейся мне гибкости искусного фехтовальщика. Он заметно хромал при ходьбе, а мучения ожесточили его красоту, превратив обаятельного Пана в разочарованного, амбициозного и мрачного сатира. Травма, полученная при падении с воздушного шара, придала его чертам новую суровую выразительность, обольстительность начисто исчезла из его взгляда, уступив место одержимости. Его глаза пылали темным огнем, а губы искривила далеко не веселая полуулыбка. Морщась от боли, он спустился к нам по козьей тропе от развалин византийской часовни, но вовсе не для того, чтобы приветствовать меня или обменяться рукопожатиями. Отчего же он вдруг потерял всю обходительность? Мы по-прежнему оставались соперниками, и на моем лице еще горел след от пощечины Астизы. Я подозревал также, что Монж или армейские лекари снабдили его опиумом для снятия боли.
– Ну и как наши дела? – спросил Силано. – Есть они у него?
– Он не желает говорить, – сообщила она. – Не уверен, что должен помогать нам.
– Поэтому ты решила придать ему уверенности пощечиной?
Она пожала плечами.
– Есть неоплаченные долги.
Силано повернулся ко мне.
– Ну что ж, Гейдж, похоже, жизнь никак не разведет нас с вами по разным дорогам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134