Тавров с аппетитом пообедал в ресторане и снял одноместный номер на сутки в гостинице «Фрегат». Сходил на пляж, искупался, прогулялся по курортному городку. Вернувшись в номер и приняв душ, Тавров посмотрел на часы. Около шести. Пора идти на встречу с Семеновым.
Семенов встретил его на автобусной остановке. Гостиница «Крутая горка» оказалась четырехэтажной виллой, расположенной на склоне горы, метрах в ста от дороги. В уютном зеленом дворике под широкими листьями пальмы имелся крохотный бассейн с рыбками, а чуть подальше – бассейн побольше, там днем купались дети: на краю бассейна к ступеньке приткнулась забытая детская игрушка. Хозяин гостиницы жарил шашлык в беседке под черепичной крышей, на терраске примыкавшего к вилле двухэтажного дома за столиками сидели постояльцы и пили вино. Курортная идиллия.
Семенов принес пару банок «Балтики», и они с Тавровым расположились в шезлонгах возле бассейна.
– Как вы считаете, могла на ноутбуке Брена стоять программа, которая в случае несанкционированного доступа уничтожает содержимое винчестера? – спросил Тавров.
– Трудно сказать, – пожал плечами Семенов. – Вообще Витя всегда был осторожным и предусмотрительным человеком. Именно поэтому мне трудно поверить в его исчезновение. Если бы он отправился на встречу с опасными людьми, то обязательно оставил бы какие-нибудь указания: куда идет, зачем… Разве что он уж совсем не ожидал ничего плохого. Витя не выглядел скрытным человеком, но он не любил посвящать в свои дела других людей. У нас с ним нет общих знакомых. Я даже не знаю, с кем он встречался последнее время… я о женщинах говорю. А женщины у него явно были… хотя вряд ли имелась постоянная подруга. Витя не любил длительные связи, не больше полугода даме уделял…
– А он не мог ввязаться в какую-нибудь авантюру и просто недооценить возможной опасности?
– Вряд ли… – задумался Семенов. – Разве что дело представлялось ему исключительно важным. Он вообще бывал очень целеустремленным, если считал, что игра стоит свеч. Еще когда мы учились в пятом классе, произошел такой характерный случай. Витя не был, что называется, отрадой учителей: вечный выдумщик и заводила. А отец его, Генрих Иосифович – царствие ему небесное! – строгий был человек. Классный руководитель замечания в его дневник писала… да и двойки тоже случались, ведь это только в старших классах мы за ум взялись, стали за аттестат бороться. Ну, и выдергивали мы страницы из дневников, да вот беда: страницы-то были пронумерованы типографским способом. И вдруг в наш класс пришел новенький мальчик, приехал из Еревана. И в его дневнике, отпечатанном в ереванской типографии, страницы пронумерованы не были. Рви, не хочу! Мы все просто позавидовали, а Витя поехал на вокзал и уговорил проводника поезда Москва – Ереван привезти ему такой дневник. И через неделю уже спокойно выдирал страницы с двойками. Вот так!
– А вам, как другу, он не подарил такой же дневник?
– Разумеется, нет! – рассмеялся Семенов. – Понимаете, нужно знать Витю… Для друга ему ничего не жаль, но ведь два таких дневника в одном классе – это еще случайность, а три-четыре – уже закономерность! Учитель обратит внимание, заставит вручную пронумеровать страницы – и привет!
– А почему Брен вдруг ударился в религию? – спросил Тавров.
– Кто же знает? Я помню одного доктора наук, делавшего успешную карьеру, так он вдруг все бросил и ушел в монастырь. А Витя еще такую новость от отца узнал, когда тот умирал… Немудрено ли? Прожить тридцать лет евреем и вдруг узнать, что он на самом деле немец, да еще из дворянского рода! А вы ведь помните, что тогда творилось в стране? Развал, разгул коррупции и преступности, безработица, инфляция. Вот Витя и рванул в Германию как этнический немец. И родственник у него там обнаружился, родной брат его деда.
– А почему же он в Россию вновь вернулся?
– Родственник этот умер и состояния никакого не оставил, – пояснил Семенов. – А тут Вите работу в Москве предложили неплохую, он и приехал. Германское гражданство у него осталось, так что с поездками в Европу – никаких проблем. Чем плохо?
– Он занимался историческими исследованиями или собиранием раритетов? – поинтересовался Тавров.
– Нет, ничего такого он не собирал, – отрицательно покачал головой Семенов. – На это большие деньги нужны. Правда, я слышал, как Витя однажды договаривался о покупке картины, но он объяснил, что это для какого-то знакомого коллекционера.
– Вот вы утверждаете, что Виктор был осторожным и предусмотрительным человеком. Но неужели он не дублировал важную информацию с компьютера… на дискетах, например?
– По идее должен бы, но ни дискет, ни дисков он мне никогда на хранение не передавал, – развел руками Семенов.
– Ну а если все-таки имеются дубликаты важных для Брена файлов? – продолжал допытываться Тавров. – Где их Брен может хранить? На работе?
– Если это важная информация, то вряд ли на работе или дома, – задумался Семенов. – В каком-нибудь тайнике, наверное.
– Но об этом тайнике еще кто-нибудь должен знать, иначе какой смысл?
– Точно! Есть такой тайник! – вдруг оживился Семенов. – Пока были живы мои родители, я не мог женщин домой приводить, понимаете? Короче, я с подругами у Вити встречался. А ключ он оставлял в подъезде, в тайнике. Там, где дверь в подвал, на дверной коробке наварен стальной уголок. Между вертикальной полкой уголка и потолком щель такая, что как раз пальцы проходят. Вот туда Витя ключ прилеплял жевательной резинкой. Диск туда, конечно, не спрячешь, а вот флэшку юэсбишную – вполне!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16