– Знаешь, раньше у меня тоже была маленькая девочка, которая сидела на коленях у меня. Это было получше любого десерта.
– А что с ней случилось? – спросила Амелия.
– Она выросла и уехала.
Амелия оставила это без комментариев, сказала: «Я принесу ваш чек» – и ушла.
Олифант рассмеялся и покачал головой.
– Строгая, однако, особа.
– Да, деловая. Впрочем, я начинал свой бизнес в таком же возрасте. Правда, это был нелегальный бизнес, но, надеюсь, мы беседуем не для протокола. Послушайте, майор…
– Называй меня Дуг. Ты больше не работаешь у меня.
– Дуг, я бы хотел помочь, честно, но я и правда не вожусь с этой компанией.
– Ладно, – сказал Олифант. – Но если что-нибудь надумаешь, дай знать, хорошо?
Судя по тону и выражению лица майора, было совершенно очевидно – по его глубокому убеждению, Паз о чем-то умалчивает.
В тот день, как обычно почти каждую среду, три уцелевших партнера компании «Консуэла» завтракали в Банкирском клубе. Люди – мужчины в дорогих костюмах и несколько женщин – улыбались им, останавливались поговорить, жали руки, но трудно было сказать, то ли это своего рода ритуал, означающий принадлежность к стае, то ли первые, пробные укусы шакалов, собирающихся растерзать умирающего хищника. Немножко и того и другого, подумал Йойо Кальдерон, улыбаясь в ответ и протягивая руку. Ему не понравилось, как выглядит Ибанес, старый, усталый и напуганный.
Впрочем, даже Гарса, обычно производивший впечатление стремительной, коварной акулы, выглядел не лучшим образом: лицо было одутловатым и бледным, движениям не хватало привычной уверенности и энергии. Он уговорил коллег выпить еще по коктейлю, и спиртное немного взбодрило их, помогая скрыть внутреннюю неуверенность, как дешевая краска на старом автомобиле. Во всяком случае, это позволяло показать присутствующим, что дела у них в порядке, а как полагал Кальдерон, в данной ситуации это уже что-то. В бизнесе, особенно в бизнесе, который ведется в тесных рамках кубинской эмигрантской общины, видимость – это девяносто процентов успеха. Партнеры заказали свой обычный ланч – здоровенные порции дорогостоящего протеина – и сделали вид, будто с аппетитом налегают на еду. Обслуживающий персонал, конечно, знал, как мало из заказанного съедается на самом деле, но кто принимает в расчет обслугу?
– И когда это началось? – спросил Гарса.
– Сегодня, – сказал Кальдерон. – Когда Хуртадо желает, чтобы дело было сделано, он действует без промедления. По-моему, это хороший знак.
– Да, лучше некуда! – с горечью заметил Ибанес. – Полагаться на такого человека! Хотелось бы знать, чем обернется эта защита, которую он посулил?
– Да ты ничего и не заметишь. Несколько машин на улице, вот и все. Вся суть в том, чтобы действовать осторожно, но выявить и устранить всякого, кто это делает.
– Мне просто трудно поверить, что это происходит со мной, – сказал Ибанес таким тоном, будто пересказывал страшный сон. – Они явились в мой дом! Утром горничная пошла вывести собаку и видит, вся дверь ободрана… Она впала в истерику, эта глупая сука, и отправилась к моей жене. В результате на меня насели сразу две истеричные женщины, Господи Иисусе, и что я мог им сказать?
– Да, Фелипе, мы наслышаны о твоих истеричках, – сказал Кальдерон. – Но давай не будем сами уподобляться этим женщинам, а? Несколько дней, и со всем этим будет покончено. Они сделают какой-нибудь глупый шаг, и тогда, – он щелкнул пальцами, – им крышка. Проект Паксто продолжит осуществляться, и все у нас будет в порядке.
– Откуда у тебя такая уверенность, будто это займет несколько дней? – спросил Гарса. – А почему не месяцев?
Кальдерон, боявшийся именно этого вопроса, прокашлялся и сказал:
– Хуртадо считает, что давление на нас связано с колумбийскими интересами. Он распустил слух, будто мы опережаем график по вырубке – дополнительные рабочие руки, транспорт, ускоренная доставка оборудования и так далее. Наших недоброжелателей это подтолкнет к более активным действиям, и они неизбежно себя выдадут.
– Ты собираешься использовать нас как наживку! – возмутился Ибанес, и его голос прозвучал громче, чем это было принято в респектабельном клубе, – сидевшие за соседним столиком обернулись в их сторону.
Сам Кальдерон голоса не повышал, но это давалось ему не без усилий: он чувствовал, как пульсируют вены на висках.
– Фелипе, подумай головой. Мы уже все мишени, на нас на всех нацелились. Здесь главное – время, время и конфиденциальность. Идет полицейское расследование. Кем бы ни были эти люди, чрезвычайно важно, чтобы мы добрались до них раньше полиции. Кстати, о полиции: они выяснили что-нибудь?
Этот вопрос был адресован Гарсе, племянник которого служил в Департаменте полиции Майами и служил их источником информации по этой части. Гарса пожал плечами.
– Обычная глупость. Можешь себе представить, они собираются проверять местных защитников окружающей среды. Очевидно, они знают, что мы все связаны в плане бизнеса, и им любопытно, почему Кальдерона, в отличие от остальных, не тронули. Ты слишком быстро убрал дерьмо, Йойо, и в результате стал для копов главным подозреваемым.
Кальдерон заставил себя рассмеяться, к нему присоединился Гарса, а Ибанес ухитрился придать своему лицу выражение, которое могло бы сойти за веселость, если не обращать внимания на выражение его глаз. Сейчас Кальдерон чувствовал себя чуть лучше. В конце концов, смеяться перед лицом опасности – это то, что ожидается от мужчины, и вообще, это шоу не так уж бесполезно. Посмотреть со стороны – серьезные кубинские бизнесмены угощаются и беззаботно смеются – стало быть, все у них нормально.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149