Однако лирическое настроение быстро улетучилось. Костя вспомнил, зачем вышел. Старый запущенный парк, скорее походивший на лес, находился в пятнадцати минутах ходьбы от дома. Некогда в нем кипела жизнь – многочисленные аттракционы привлекали толпы горожан, стояли десятки небольших павильончиков, где продавали пиво и напитки покрепче, здесь чинно прогуливались главы семейств с чадами и домочадцами, а влюбленные парочки искали уединенные уголки. Но время прошло, и парк запустел, заглохли аттракционы, позакрывались павильончики, и только бильярдная продолжала функционировать какое-то время, но вскоре и она рухнула под напором дикой рыночной экономики. Главы семейств предпочитали сидеть дома, у телевизоров, а парочки в заросли ходить опасались. И вполне справедливо. Старый парк стал прибежищем картежных компаний, ареной хулиганских разборок и укрытием для бомжей и мелких уголовников.
Возле бильярдной каким-то чудом уцелел фонарь. В круге света Костя увидел разгуливавшую фигуру. Он подкрался поближе, замер и стал вглядываться в человека. Освещения было явно недостаточно, но Костя разглядел: Зуб!
– Ага, пришел, – Зуб шагнул навстречу, протянул руку. – Нормально, я думал, не явишься, – он неуверенно заозирался. – Никого за собой не привел?
– То есть? – не понял Костя.
– На хвост, говорю, никто не сел?
– Не знаю, – Костя вновь почувствовал страх, который, казалось, прошел, покуда он бежал по знакомым улицам.
– Ладно. Будем надеяться. Паспорт я тебе добыл. – Зуб протянул Косте документ. Костя раскрыл. Его фотография, а вот фамилия…
– Гончаров Константин Кузьмич, – прочитал он. – Год рождения 1976, Саратовская область, Балашовский район, деревня Глубокая. А кто он – Гончаров Константин Кузьмич? – растерянно спросил Костя.
– Да тебе-то какая разница? – досадливо произнес Зуб. – Откуда я знаю. Придурок какой-нибудь из колхоза.
– И что же дальше?
– Дальше? – Зуб задумался. – Дальше, – повторил он и оглянулся. – Как ты сам понимаешь… – он не договорил, вновь оглянулся.
– Чего ты все озираешься? – недоумевал Костя.
– Мало ли, – Зуб, похоже, нервничал. – Что касается дальше, сам решай. Я думаю, лучше всего уехать. В Москву, скажем. А еще лучше в какое-нибудь тихое место… Это уж ты сам кумекай.
– Куда без денег уедешь?
– Да, деньги… – Зуб достал из кармана коробок, кинул в рот спичку. – Деньги можно достать.
– Как это – достать?
– Заработать. Собственно, для этого я тебя и позвал сюда. Есть одна работенка…
– Какая? – насторожился Костя.
– Такая! – отрывисто произнес Зуб. – Работка. Да!
– Ну, не тяни!
Зуб нервно почесал коротко стриженную голову.
– Убрать нужно одного…
– Чего? – не понял Костя.
– Замочить, одним словом.
– С ума сошел! Я тут при чем?!
– Не ори, – прошипел Зуб. – Чего базар поднял? Тише!
– Тут же никого нет.
– Нет! Откуда знаешь, что нет? Ну так как?
– Убить человека?
– Ага. И за это получишь две штуки баксов.
– Чего? – не понял Костя.
– Две тысячи долларов. Больше десяти «лимонов». На первое время хватит.
Костя молчал, лихорадочно соображая, как выкрутиться.
– Чего кряхтишь? – натужно усмехнулся Зуб. – Ты послушай, – доверительно зашептал он, – делов-то. Сейчас на каждом шагу кого-нибудь убивают. Видел небось по телеку. Взрывают, стреляют… И ведь никого не находят. Наикрутейших убивают, и ничего! А тут какой-то поц.
– Кто? – стараясь говорить спокойно, спросил Костя.
– Козел! Из-за бабы хотят его… Повадился к бабе одной шастать. А у нее уже есть… спонсор. – Он хохотнул. – Делец один. Солидный дядя, между прочим. Вот он и хочет убрать конкурента.
– Ну а я тут при чем?
– А ты и уберешь.
– Нет, – сказал Костя, – я на такое не пойду.
– Ты, Костярин, успокойся и подумай, чего теряешь. Дело-то плевое.
– Если плевое, сам и делай.
– Я для этого не гожусь. У меня своя роль. А ты вполне подходишь. Тебя как бы и нет совсем. Сам же сказал: «военный» выбросил. Значит, пропал без вести. В части так и решили.
– А если я объявлюсь? Пойду завтра. Расскажу все, как есть.
– О чем расскажешь?
– Ну, что дезертировал…
– Дисбат!
– Пускай. Зато камень с души сниму.
– С души? Ну, снимай, снимай… Праведник выискался! Дисбат хуже тюрьмы. Там сразу петухом станешь. Но не в том дело.
– А в чем?
– А в том! Если не согласишься… – Зуб выразительно провел ребром ладони по горлу, – вилы тебе. И искать не будут.
– А мать?
– А что мать? – Зуб кашлянул.
– Значит, эдак ты меня! – Костя замолчал, обдумывая услышанное.
– Ты, Самсон, зря мандражируешь. Пойми! Время сейчас такое. Сделаешь дело, и мотай на все четыре стороны. Все очень просто. Да плюс два куска.
– А кто он такой?
– Который?
– Ну, тот, кого нужно…
– А-а. Один… пиковой масти. Армяшка или еще кто. Одним словом, кавказец. Урод длинноносый! Их сейчас кругом – как грачей. Одним больше, одним меньше.
– Как же его убивать? Ножом, что ли?
– Зачем ножом. Дадим тебе пушку… Так ты согласен?
– Я подумаю.
– Нет, братан. Думать нет времени. Или решаешься сейчас, или…
Минут пять Костя молча ходил вокруг фонаря, пытаясь сообразить, нет ли выхода. Зуб не мешал, молча покуривая в сторонке.
– Ладно, – сказал наконец Костя, – согласен. Давай деньги.
– Точно согласен? Не передумаешь?
Костя лишь мотнул головой.
Сразу вслед за этим из-за кустов появилась массивная темная фигура. Костя испуганно отпрянул.
– Не бойся, – сказал Зуб, – это заказчик. Теперь с ним говорить будешь.
– Значит, сделаешь? – низким голосом спросил неизвестный.
– Ладно, – пискнул Костя.
– Я не буду говорить лишнего, он уже объяснил, – темный кивнул на Зуба, – учти только, коли решился, назад хода нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17