– Носильник!
– Ир-ра! – с выпученными глазами я оббежала ковер. – Что ты несешь? Какой носильник? Вон стоят тачки для перевоза тяжестей. Подходишь. Опускаешь в специальное отверстие монетку достоинством в пять рублей. И все! Никаких проблем!
– Да? – Ирка снова расхохоталась.
Казалось, этому человеку неведомо чувство уныния. А только умение радоваться и распространять эту радость на окружающих. Нет, я не сказала бы о ней, что это добрейшей души человек. Скорее – человек, жадный до жизни в любых ее проявлениях.
С грехом пополам под сдержанный мат водителя мы погрузили ковер в такси. Если бы не Ирка, никуда бы нас, конечно, не повезли. Ни за какие деньги. Но дар убеждения – великая вещь, а Иркин дар убеждения оказался вдвойне велик. Я не могла этого не отметить.
Ехали мы так. Водитель – на своем обычном месте. Немного прижатый к левому боку, но все-таки на своем. На сиденье рядом сидела Ирка. Тоже слегка смещенная, но уже вправо. Я, скрюченная буквой «зю», ютилась сзади. Обдуваемая лютым ноябрьским ветром через открытый багажник.
Разговаривать с ковровым покрытием во рту было неудобно, поэтому я всю дорогу молчала. Зато Ирку было не заткнуть. Она то и дело оборачивалась, обращаясь к моему высунутому из-под рулона носу:
– Ты даже не представляешь, Оксанка, как у нас здорово все получится! У меня в Тюмени есть такой классный режиссер по фамилии Зиськин! Он такие обалденные ролики снимает! Я тебе везу демоверсию. Посмотришь! Там еще его конкурсные работы. И презентационные фильмы. Это – просто фантастика!
На смену великому Зиськину пришел не менее выдающийся Вася Дождь. Звукооператор, выстреливший циклом передач по тюменскому радио. Потом талантливый полиграфист Жора Бывалый. Еще какие-то люди, чьи имена мне запомнить не удалось. Но впечатление сложилось, будто Ирка строит бизнес на отношениях с уголовниками.
Когда из ее уст зазвучали слова вроде «транскрибирование» и «фоносемантика», я окончательно сползла вниз. У меня пошел перегруз. Я так и чувствовала, как где-то внутри моего мозга тревожно замигала красная лампочка. Я перестала пропускать через себя ход Иркиных рассуждений. Ее голос сделался чем-то вроде шума горной реки. Накатывал – отпускал. Накатывал – отпускал.
В один из таких наплывов мое ухо неожиданно уловило:
– …Потенциальный клиент должен думать, что мы – стабильная московская фирма. Поэтому прежде всего у нас должен быть шикарный офис…
Оказавшись в стенах вышеозначенного помещения, Ирка первые минут пять не могла выдавить из себя ни слова. Потом обернулась ко мне и спросила:
– Мы дверью не ошиблись?
– У нас есть ковер, – напомнила я.
– Да уж! Только здесь одним ковром не отделаться.
Ирка со вздохом опустилась на пустующее место Гарика.
У меня защемило сердце.
Каким же здесь все было чужим без него! Да и без Валюхи тоже. Ленка-то, бог с ней! Мы с Ленкой всегда были жителями разных планет. А вот по ребятам я еще буду скучать очень долго.
Но я ошиблась. С Иркой скучать было некогда. Ровно через пятнадцать секунд она снова была на коне. С линейкой в руках Ирка принялась вымерять площадь нашей каморки, попутно заглядывая во все имеющиеся ниши.
– Так. Что у нас здесь?.. Что за хлам?.. На помойку!.. Это что? Какие-то чертежи… Выбросить!
Я боялась только, чтобы в пылу реорганизации она не начала сжигать мусор на месте.
Наведение в офисе марафета затянулось до позднего вечера. Потом мы еще обсуждали разные разности. В частности, вопрос о третьем участнике нашего попахивающего авантюрой мероприятия. Сошлись во мнении, что им тоже должна стать женщина. Во избежание междоусобных войн.
Так двумя днями позже в нашем строю появилась Полина Балагура. Моя лучшая школьная подруга.
Не знаю, как получилось, что мы с Полей сдружились. Судьба, наверное. Мы и сидели за одной партой, и жили в соседних домах, и даже враг у нас был общий – Генка Строганов из параллельного класса. Только я к нему задиралась сама, дразня Фантомасом за никудышную шевелюру, а Полина интеллигентно оборонялась. Называла по фамилии с малопонятной приставкой «беф».
Вообще, я считаю Полю чудом природы. Неизученным феноменом. Это не человек из плоти и крови, а героиня из книг – эпохи позднего Средневековья. Классический образчик изящества, застенчивости и целомудрия. Кому она хранит верность, мне сказать трудно, но я очень подозреваю, что этот парень носит непритязательное имя Айвенго. Оттого-то, я думаю, Полина никогда не смеется. А даже если это и происходит, душа ее продолжает скорбеть по безвременно почившему рыцарю.
И вот, когда тихая тоска Полины схлестнулась с вулканическими страстями Ирки, произошло неизбежное. Они возненавидели друг друга с первого взгляда.
Поэтому этап становления проходил для меня в жестких климатических условиях. Меня аккуратно подпиливали с двух сторон.
Стоило нам с Иркой остаться наедине, она начинала жарко шептать мне в лицо:
– Слушай! А зачем нам третий? Мы и вдвоем прекрасно справимся. Я буду находить заказы. Ты будешь их прорабатывать. А денежку пополам!
Когда же Ирка выходила за дверь, Поля, закатив глаза, восклицала:
– Эта Ира – просто тихий ужас! Интересно, у них в Тюмени все такие?
В общем, весь первый месяц мне приходилось рваться на части, чтобы не допустить мордобоя. Благо в этот период мы по-настоящему не работали. Усовершенствовали, так сказать, основной показатель стабильности. Ирка с этим никак не могла смириться.
– Вы посмотрите на эти за стены! Это же уродство какое-то! Давайте я позвоню знакомым ребятам – они торгуют жидкими обоями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12