Логически обоснованных опасений Виктора Трепетов, конечно же, не
опровергал. Наоборот: намекнул, что теперь, в новых
условиях, начинается самая серьезная работа и, наконец-то,
законсервированный агент будет востребован к действию.
Восторженной реакции на подобное заявление он, как ни старался,
обнаружить не смог.
Между тем, Виктор, - человек деловой и толковый, быстро
внедрился в верхушку хозяйственных кругов Западной группы
войск, заработав немалые деньги на поставках водки, сигарет
и продовольствия; открытая им компания по экспорту
перегоняла фуры с консервами и спиртом на обширнейший рынок
России еще с самого начала его формирования, и, судя по
сведениям, которыми Трепетов располагал, подопечный его
намеревался в ближайшем будущем вложить деньги в
приобретение отеля на Канарских островах, что наилучшим
образом свидетельствовало о - поистине географических
масштабах его доходов.
В Берлине же жил Виктор в прекрасном, недавно
отстроенным доме, заселенным преимущественно еврейскими и
псевдо-еврейскими эмигрантами из России, неподалеку от
Бранденбурских ворот. Возведен был дом прямо над бывшим
бункером фюрера, и поначалу предназначался он для
ответственных офицеров государственной безопасности ГДР,
однако новая власть распорядидилась комфортабельным
строением по-своему, изменив первоначально предполагавшийся
контингент его обитателей.
Допив пиво, Трепетов вышел из аэропорта, тут же узрев
дожидавшегося его Виктора, - кто поприветствовал его с
сердечностью, достойной проявления высшего актерского
мастерства.
- По делам? - поинтересовался Виктор нейтральным тоном.
- Да вроде того, - ответил Трепетов небрежно.
- Чем... могу? - Виктор раскрыл дверь спортивного
"Мерседеса".
- Планы следующие, - садясь в машину, сказал Трепетов.
- Ужин. Отель. Попутно - общение с вами, мой милый друг...
- Где перекусим? У китайцев? Вьетнацев? Японцев? -
Виктор питал слабость к экзотической кухне.
- Едем в нормальный европейский кабак, - категорически
завил Трепетов, не выносивший диковинок типа маринованных
червяков, тухлых яиц, нашинкованного зеленью удава или же
мозгов обезьяны, запеченных в майонезе с дольками ананасов.
Ужинали в дорогом рыбном ресторане в Западном Берлине.
- Садись, Витя, - сказал Трепетов, остуживая ладонь о
мерзлый графин. - Хлопнем водки!
Хлопнули.
- Я привез хорошие новости, - сообщил Трепетов, с
удовольствием проглатывая скользкую плоть устрицы.
- Неужели? - не удержался от саркастической усмешки
подопечный.
- Представь себе. Ухожу на пенсию.
- Вот как? - На сей раз в голосе Виктора сквозило
искреннее удивление.
- Да, дружок, всему на свете приходит конец, как
известно. - Трепетов замолчал.
- Ну, а...
- Что будет с тобой, да? - спросил Алексей участливо.
- Ну... хотелось бы знать...
- Я же сказал: я привез хорошие новости. Но - сначала
преамбула. Как ты понимаешь, если человек попадает к нам, то
уже навсегда...
- Очень хорошо понимаю.
- Во-от. Однако времена меняются. Кто мог предположить
еще несколько лет назад, Витя, что ты - в костюме за тысячу,
наверняка, долларов, будешь сидеть по той стороне стены,
которой, впрочем, уже не существует, и запросто питаться
устрицами и осьминогами, не считая сей факт за какое-то
выдающееся событие, а? - Не дождавшись ответа, продолжил: -
Итак, уходя на пенсию, я обязан передать всю агентуру
преемнику. И начальство мое сей факт тщательным образом
обязано проконтролировать.
- Кажется, я понял, - сказал Виктор. - Сколько?
Трепетов с легкой улыбкой посмотрел на него, выдерживая паузу.
Вспомнил: когда-то Виктор сломал себе передний верхний зуб,
но времени вставить новый долго не находил, а потому кривил
рот, губой прикрывая изъян. После зуб вставил, а рот так и
остался привычно-перекошенным. Как у опереточного
Мефистофеля.
Трепетов кашлянул. Затем произнес равнодушно:
- Двести тысяч.
- Марок?
- А? Нет, долларов.
- Безжалостный... приговор, - зло прищурился
собеседник.
- Сумма установлена не мной, - пожал Трепетов плечами.
- Но у меня нет таких денег.
- Разве? А мне сообщили, что отель на Канарах еще не
куплен. Источник ошибся?
- Х-ха... - Виктор отбросил вилку на скатерть. - А если
не заплачу?.. Встану на "ручник" и - баста!
- А тебя никто не принуждает, - сказал Трепетов. -
Платить. И никто не собирается выдавать немецким властям.
Или ты меня за вымогателя принимаешь? Разговор о другом. О
дне завтрашнем. Дело в том, что в конторе у нас сейчас
творится черт знает что, но проблема заключается не только в
возможности утечки информации, а в тебе самом... Ну, кто ты
есть? Чисто номинальная фигура. Нулевая. А такими во всякого
рода играх жертвуют. Думай. Хочешь ходить под косой - ходи.
Вполне вероятно, что все и обойдется. Но если уж переедет
тебя колесо истории, ко мне прошу претензий не предъявлять.
Я тебе, кроме добра, ничего не сделал. Ты осьминога-то ешь,
вкусный.
Собеседник угрюмо уткнулся в тарелку.
- У тебя есть еще один шанс, - сказал Трепетов,
закуривая. - Явка с повинной. Но тут варианты какие?
Информационной ценности ты не представляешь; сдавая меня,
подписываешь себе приговор... То есть, на защиту спецслужб
можешь не рассчитывать, им нужны другие люди. С тобой
обойдутся мягко, но - в соответствии с законом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91