Она не очень-то много наносит визитов и, само собой, ужасно любит напоминать мне о происшествии, имевшем место на одной из вечеринок в саду у Боуислов, когда она случайно (это ее слово) попала в ногу чьей-то светлости молотком для игры в крокет, а светлость выругалась в ответ по-немецки. По правде, пострадавший просто продолжал обсуждать с кем-то по-французски дело Гордона – Беннета. (Не вспомню, речь шла об изобретателе новой подводной лодки или о бракоразводном процессе; как же это глупо с моей стороны – не помнить такие вещи!) Если уж быть точным, то ей неприятно, что, наверное, дюйма на два она промахнулась – понятно, нервы, – но она предпочитает считать, что попала в чью-то ногу. Я то же самое всегда думал про куропатку, уверенности которой хватает только на то, чтобы перелететь через изгородь. Потом она сказала мне, что может перечислить все, что надела на себя в тот день. Я отвечал, что не хочу, чтобы моя книга была похожа на список вещей, сданных в прачечную, но она заявила, что я ее неправильно понял.
А ведь есть еще и юноша Чилворт, который весьма мил, пока глуп; он носит то, что ему скажут; но время от времени у него появляется желание произнести какую-нибудь колкость, а результат получается такой же, как если бы грач пытался свить гнездо в бурю. Прослышав о будущей книге, он принялся всюду следовать за мной, пытаясь заставить меня включить в нее его мысли о русских и китайцах, и теперь дуется на меня, ибо я вовсе не намерен этого делать.
Думается мне, что вдохновение лучше всего искать в Париже.

1 2