Он так и не понял, что отключило контроль в конце дня. Может быть, то, как она покусывала карандаш, когда просматривала отпечатанный Джун доклад. Увидев это, он покрылся испариной и почувствовал необходимость ослабить узел галстука. Или это вышло, когда он неловко потянулся за кофе, опрокинул чашку, залив стол и свои слаксы, и выругался, а она хихикнула и отпустила шуточку.
А может быть, все дело в том, что он только человек и не в силах бесконечно сдерживать свои страсти.
В чем бы ни была причина, он отпихнул стул, заставив Анджи удивленно поднять глаза, вырвал из ее руки карандаш, который она опять было принялась покусывать, и обнял ее, не успев промолвить ни слова. Доклад, над которым Джун трудилась четыре часа, упал на пол.
Как раз перед этим он подсчитал, что в последний раз целовал ее тридцать один час назад. А казалось – тридцать один день. Он пожирал ее рот, будто умирал с голоду – а может, так оно и было. В первое мгновение Анджи замерла, но уже в следующее обхватила его за шею и отвечала на поцелуй так, будто изголодалась не меньше его.
Он оторвался, только чтобы глотнуть воздуха.
– Еще, – выговорил он, прижимая ее крепче.
– Что, если?..
Он не дал ей закончить вопрос. Ясно, что она боялась, не войдет ли кто-нибудь. Оба знали, что это маловероятно. Никто, кроме Грэма, не осмеливался входить в его кабинет без стука. Даже Анджи. И он продолжал целовать ее, думая только о том, что это тело будто создано для его рук и как не хватало все время его рукам этого тела.
Спустя долгие минуты он медленно, неохотно отвел голову. Очень хотелось сильнее испытать неприкосновенность кабинета.
Анджи была как пьяная. Он улыбнулся и коснулся пальцем ее теплой, запитой краской щеки.
– Спасибо, – сказал он ласково, хотя голос звучал хрипло. – Мне очень нужно было.
– Я… мм… не ожидала, – бессмысленно пролепетала она, тоже не вполне владея голосом.
– А надо было ждать. Я еле сдерживался все эти часы.
Анджи покраснела еще гуще. Она коснулась рукой растрепавшихся волос, потом провела пальцем по истерзанным губам.
– Наверно, такой вид, будто меня исцеловали с головы до ног, – слабо улыбнулась она.
– По крайней мере не такой, будто тебя…
– Рис!
Он коротко рассмеялся над ее испуганным вскриком.
– Поужинаешь со мной сегодня?
Она облизнула губы, и Рис едва справился с желанием снова прижать ее к себе.
– В ресторане? – несмело спросила Анджи. Он глянул, не понимая.
– Нет, в книжном магазине. А ты подумала, где?
– Что, если нас увидят вместе? Ты не боишься сплетен?
– Плевал я на сплетни, – грубо ответил он, рассерженный предположением, что хочет скрыть их отношения. Черт возьми, да пусть бы весь мир увидел, как он обнимает ее, узнал, что она принадлежит ему хоть на мгновение, – быстро поправился он, почувствовав, что хочет уже слишком многого. Слишком рано жизнь научила его, что хотеть и иметь – две совершенно разные вещи. – Так ты хочешь поужинать со мной или нет?
– Да, Рис, – нежно ответила она, кончиками пальцев касаясь его щеки. – Я очень хотела бы поужинать с тобой.
Он схватил ее руку, подавляя желание до боли сжать эти тонкие пальцы.
– Тогда езжай домой и переоденься, – сказал он хрипловато. – Я заеду за тобой в семь.
Она удивленно посмотрела на часы. Было самое начало шестого.
– Ты хочешь, чтобы я ехала сейчас?
– Если ты не хочешь проверить возможности этого кожаного диванчика, – грубо ответил он.
Ее глаза расширились. Потом она улыбнулась и ответила:
– Искушение велико, но я все же приму твой совет и поеду переоденусь.
– Может, оно и к лучшему, – согласился Рис. Он смотрел, как Анджи идет через кабинет, улыбается через плечо и скрывается за дверью. А потом бессильно выдохнул и сорвал галстук.
* * *
У него были самые благие намерения – отвезти ее в очень хороший ресторан и доказать, что он горд возможностью показаться с ней. Он действительно так чувствовал. Он даже заказал столик. Но когда она открыла ему дверь, такая холодная и ошеломительная в черном платье простого покроя и босоножках на высоком каблуке, единственное, о чем он мог думать, – это перекинуть ее через плечо и уволочь в кровать.
– Анжелика, ты дьявольски красива.
Она начала было благодарить, но заметила голодный, почти хищный взгляд. Он улыбнулся и швырнул ее сумочку на стол. Анджи протянула руки.
– Мы можем поесть позже, – мягко предложила она.
Рис застонал и схватил ее.
– Да, – бормотал он, лаская гибкую спину сквозь облегающий шелк. – Позже.
* * *
Гораздо позже Рис снова застонал, на этот раз моля о пощаде.
– Ты очень сердишься? – неуверенно поинтересовался он.
Анджи с усилием подняла голову от его плеча.
– Почему я должна сердиться? – искренне удивилась она. Как можно сердиться после того дивного, небесного наслаждения, которое подарил ей Рис…
– Я обещал тебе ужин. Сейчас, наверно, уже слишком поздно.
Она улыбнулась его смущению.
– Мне тоже так кажется, – ответила она без сожаления. – Придется поискать что-нибудь на кухне. Думаю, мы не останемся голодными.
Он нахмурился.
– Я не боюсь показаться с тобой, – серьезно сообщил он. – Просто… гм…
– Увидел меня и потерял голову от страсти, – закончила Анджи с невероятным самодовольством.
Рис ухмыльнулся.
– Ага. Что-то в этом роде.
Она потянулась к нему и легонько поцеловала.
– И как же я могу сердиться?
Он обнял ее, и это получилось так естественно, так нежно, так неожиданно романтично, что Анджи пришлось смигнуть слезу. А потом он сказал:
– Ты свой парень, Бостон.
Свой парень? Очень романтично, горько подумала она, подавляя вздох и чувствуя, как высыхают ненужные слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52