Б и л л и. А знаешь, где я еще была? В книжном магазине. Ходила, вы-
бирала книги, которые, думала, будет интересно почитать. Все как ты ска-
зал.
П о л. Умница.
Б и л л и. Набрала такую кучу - поднять не могла. А потом думаю:
черт, мне этого и за год не осилить. А сколько в магазине всего книг,
так моя кучка - капля в море! Да мне за всю жизнь и одной миллионной
всего этого не прочесть - даже если у меня глаза лопнут! А ведь это
только один магазин! Я там даже разревелась.
П о л. Всех книг никому на свете не прочесть.
Б и л л и. Ты думаешь?
П о л. И думать нечего.
Б и л л и. А то я уж хотела попробовать.
П о л. Значит, времени чтобы прочесть мою статью у тебя, конечно, не
хватило. (Листает газету со своей статьей.)
Б и л л и. Ты что! Конечно, хватило! Я ее даже целых два раза прочи-
тала!
П о л. Ну, и что скажешь?
Б и л л и. Что я скажу? (Торжественно.) То, что лучше твоей статьи я
в жизни ничего не читала. Я не поняла ни единого слова.
П о л (глядя в газету). Что, многое было непонятно?
Б и л л и. Почему - многое? Все!
П о л. Ну, что конкретно? Покажи!
Билли надевает очки, Пол смеется.
Б и л л и. Что тебе смешно? Я же практически слепая!
П о л. Ты практически прелесть.
Б и л л и. Ну, уж прости, если я в них так глупо выгляжу.
П о л. Совсем не глупо, ты в них даже еще красивее.
Б и л л и. А ты прямо как эти, которые очки рекламируют.
П о л. Ну, так что же тебе непонятно?
Б и л л и. Да все! (Читает по газете.) "Даже поверхностное рассмотре-
ние современного общества в свете греческой философии с ее дени... фици-
ей..."
П о л. Дефиницей!
Б и л л и. "...дефиницией целого как совокупности заключенных в нем
частностей неизбежно приводит к необходимости выявления личностного на-
чала в социальном и социального в личностном".
П о л. Что же здесь непонятного?
Б и л л и. Ну, честно, я каждое слово в словаре смотрела.
П о л. Ну, хорошо. Много веков назад в Греции один философ сказал:
мир не может быть лучше, чем люди, которые его населяют.
Б и л л и (обдумав сказанное, великодушно). Ну что ж, неглупо.
П о л. Неглупо. Вот я и пишу: сравните сегодняшнее состояние всего
нашего общества и мораль отдельных людей этого общества. Полное соост-
ветствие - один к одному.
Б и л л и. Ну, и дальше чего?
П о л. Дальше - ничего.
Б и л л и (указывая на статью). Так тут про это?
П о л. Разумеется!
Б и л л и. Что же ты так прямо и не сказал?
П о л (глядя в газету). Сложновато, да? А мне казалось...
Б и л л и. А помнишь, ты давал мне читать книжку про Наполеона?
П о л. Помню.
Б и л л и. Похоже, я ее тоже не очень поняла.
П о л. Ну уж там-то вообще понимать нечего.
Б и л л и. Тебе нечего, а мне есть чего. Помнишь, когда он там стоит
возле могилы Наполеона?
П о л. Ну, помню. И что ты не поняла?
Б и л л и. Ну, вот он стоит и думает про жизнь Наполеона, а под конец
вдруг почему-то говорит, что сам бы предпочел жизнь простого крестьяни-
на.
П о л (цитируя по памяти). "И я сказал себе: я предпочел бы судьбу
простого французского крестьянина. Я предпочел бы носить деревянные баш-
маки. Я предпочел бы жить в заросшей плющом лачуге и радоваться, видя
как гроздья винограда наливаются соком под ласковыми лучами осеннего
солнца. (Продолжает, расхаживая по комнате.) Я предпочел бы жену - прос-
тую крестьянку, которая вязала бы у огня долгими зимними вечерами, а я
сажал бы на колени наших детей, и они обвивали бы мою шею своими ручон-
ками... Да, я скорее согласился бы прожить самую неприметную жизнь и об-
ратиться в прах, не выходя из безвестности, чем явиться на свет тем ве-
личайшим воплощением насилия и смерти, которое именовалось Наполеон Ве-
ликий..."
Б и л л и (с благоговением). Как ты можешь все это помнить?
В этот момент музыка Делиба внезапно сменяется резкими звуками како-
го-то фокстрота. Оба вздрагивают. Билли подбегает к радиоле, выключает
ее. Извиняющимся тоном
Этот фокстрот у меня только так, для разрядки.
П о л (со смешком). Ну ты так-то уж себя не мучай.
Б и л л и. Но я ж хочу, чтоб мне нравилось то, что должно нравиться!
П о л. Да нравиться может что угодно. Главное, чтобы человек старался
расти.
Б и л л и. Ну и что, по-твоему, я расту?
П о л. Еще как!
Б и л л и. Приятно слышать. (Садится за письменный стол.) Так, зна-
чит, он бы предпочел жизнь не Наполеона, а простого крестьянина. Ну, а
кто бы не предпочел?
П о л. Кто? Ну, например, Гарри Брок.
Б и л л и. Почему ты так думаешь?
П о л. А ты его спроси.
Б и л л и. Да он, небось, про жизнь Наполеона вообще ничего не знает.
П о л. Это полбеды. Беда в том, что он ничего не знает про жизнь
простого крестьянина.
Б и л л и. А ты его сильно ненавидишь, да?
П о л. Кого, Гарри?
Б и л л и. Гарри.
П о л. Да нет.
Б и л л и. Но все-таки он тебе не очень нравится.
П о л. Не очень.
Б и л л и. Из-за того что я с ним?
П о л. Есть и другие причины.
Б и л л и. Какие?
П о л. Подумай. Он опасный человек.
Б и л л и. Не такой уж он плохой. Бывают хуже.
П о л. Он хоть раз что-нибудь для кого-нибудь сделал кроме самого се-
бя?
Б и л л и. Для меня.
П о л. Что?
Б и л л и. Две шубы. Норковые.
П о л. Ну, это товарообмен. Ты ведь за шубы ему тоже кое-что давала.
Б и л л и (помолчав, очень спокойно). А вот гадости говорить не сто-
ит. Ты ведь у нас такой благородный и воспитанный.
П о л. Он хоть раз в жизни думал о ком-нибудь кроме себя?
Б и л л и. А кто о нем думает?
П о л (возбужденно). Многие! Тысячи людей думают о других людях! И
вся мировая история - это история борьбы бескорыстия против эгоизма!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106