Хотелось, чтобы ее сад цвел и плодоносил так же обильно, как тропические деревья в теплице.
Чего она хотела? Ей вдруг стало ясно, что тропические деревья отражали ту часть ее «я», которая мечтала о путешествиях в дальние страны, исследовании неизведанного.
– Я хочу, – начала она, но замолчала, когда взгляд ее упал на газету у него на коленях. Слово «Требуются» прыгнуло ей в глаза со страницы с длинным рядом заглавных «Т». Возможно, его вопрос относился лишь к тому, что она ищет в газете.
– Мне нужно новое место, – просто сказала она. Возможно, вы помните, я уже говорила, что ищу место компаньонки или гувернантки в каком-нибудь другом доме.
– И это все, чего вы хотите? – вопрос повис между ними. – Неужели ваше теперешнее положение настолько для вас невыносимо? – продолжал он, всматриваясь в ее лицо. – Если так, не буду мешать вашим поискам. – Он подтолкнул к ней газету. – Читайте себе на здоровье. Желаю вам найти именно то, что вы ищите.
Тон, каким были сказаны последние слова, давал основания предположить, что Рэмси имел в виду нечто большее, чем новое место. Пруденс взяла газету, не слишком довольная тем, что теперь ей придется сосредоточиться на объявлениях вместо того, чтобы смотреть в глаза Рэмси. Тот же не преминул воспользоваться предоставившейся возможностью и продолжал внимательно изучать ее. Подняв глаза, Пруденс увидела, что не он один на нее смотрит. Она встретилась взглядом с кузеном, утратившим интерес к каргам.
– Вы слишком пристально на меня смотрите, – упрекнула она Рэмси, надеясь, что он перестанет на нее глазеть и уйдет, прежде чем Тим сочтет необходимым подойти к ним.
Ответ Рэмси озадачил ее:
– Да. Я не могу определить, что в вас кажется мне знакомым. Каждый раз, когда я смотрю на вас, и особенно когда наши взгляды встречаются, у меня возникает ощущение, что для людей, которые познакомились всего пару дней назад, мы слишком хорошо знаем друг друга. У вас нет подобного ощущения?
Пруденс отложила газету. Ее поиски оказались безрезультатными, а этот разговор был таким же увлекательным, как и все другие ее разговоры с Рэмси.
– Признаюсь, что-то в вас кажется мне знакомым, но мы ведь не могли встречаться раньше до… – она заставила себя говорить ровным голосом, – нашей встречи в банях Махомеда.
Он озорно улыбнулся.
– Возможно, мы встречались в другой жизни.
Пруденс заморгала, встревоженная тем, что он высказал такое нелепое предположение.
– Вы говорите о реинкарнации?
– О-о! – Его брови поднялись и снова опустились. – Мне следовало помнить, что гувернантку трудно чем-либо удивить. – Он вновь приподнял свою подвижную бровь, стараясь таким образом придать своему замечанию шутливый оттенок.
Однако каждый раз, оказавшись вместе, они с замечательной быстротой переходили к беседе на серьезные темы. Даже с людьми, которых она знала всю жизнь, Пруденс никогда не заводила содержательных, требующих умения мыслить, разговоров. Скорее всего никогда и не заведет. Но их беседы с Чарльзом Рэмси не укладывались в общепринятые рамки. Они давали ей возможность свободно выразить свои мысли, и Пруденс находила это опьяняющим.
– Так вы верите в реинкарнацию? А то, чем вы занимаетесь каждое утро, это медитация?
– Да – на оба вопроса, – Что-то изменилось в его глазах, словно в них приоткрылась дверца, ведущая к самым глубинам его души. – Я взял за практику медитировать каждое утро.
– Вы сидите так неподвижно. Вы пребываете в том самом состоянии расслабленности, покоя, о котором говорили мне?
Прежде чем он смог ответить, прежде чем она смогла задать свой следующий вопрос – что представляет из себя искусство медитации? – их прервали.
Тим бросил играть в карты.
– И какова же тема вашего очаровательного тет-а-тет? Вы двое так уютно склонились друг к другу. – Тим говорил с кажущимся безразличием, однако Пруденс хорошо знала все оттенки его голоса. Задавая свой вопрос, он руководствовался отнюдь не желанием сказать что-нибудь, все равно что. Как же хорошо я его знаю, подумала Пруденс, слишком хорошо!
– Кузен… – Пруденс открыла рот, собираясь объяснить, и снова его закрыла. Она не могла сказать Тиму правду. В его представлениях о мире не было места реинкарнации и медитации. Он был бы шокирован, узнав, какие неортодоксальные темы она обсуждает.
Рэмси пришел ей на помощь. Последнее время он делал это довольно часто.
– Не хотите ли прогуляться к лагунам? Они находятся к западу отсюда между Порт-слейдом и Солтдином. Я составляю группу на завтра, и мисс Стэнхоуп, возможно, захочет присоединиться к нам.
Он говорил в высшей степени любезным тоном, но Пруденс не могла отделаться от ощущения, что он изучает ее кузена с гораздо большим интересом, чем можно было бы предположить, услышав его вопрос.
Тимоти перевел взгляд с Рэмси на Пруденс и обратно. Глаза затуманились смущением.
– Не думаю, что у Пруденс хватит сил для подобной прогулки. Она ужасно страдает от головных болей.
Рэмси кивнул.
– Ваша кузина, – он сделал паузу, словно осмысливая для себя подоплеку их отношений, – говорила мне о том, что они ее периодически беспокоят. Мне подумалось, что день на солнце и свежем воздухе как раз то, что нужно, чтобы ей стало полегче.
Тим нахмурился.
– Мне кажется, вы не подумали как следует, сэр. Убежден, что солнце и ветер, наоборот, вызовут у нее приступ головной боли. – Он повернулся к Пруденс, словно ожидая, что она поддержит его.
Пруденс разозлилась. Эти двое устраивали ее жизнь, даже не советуясь с ней. Злость ее немного утихла, когда Рэмси, повернувшись к ней, спросил:
– Мисс Стэнхоуп, неужели я ошибся?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75