ГЛАВА Х
– Риккардо! – раздался голос позади них.
Риккардо быстро обернулся и увидел Сан-Калогеро.
– Джованни! Вы – здесь!
Молодые люди пожали друг другу руки.
– Я заглянул в казино, думая, что, пожалуй, встречу вас, если и вы, по примеру всех тунисцев, считаете своим долгом томиться здесь по вечерам.
Риккардо познакомил Сан-Калогеро и Сальваторе.
– Не хотите ли абсенту или кружку пива?
– Нет, благодарю – не здесь. Я хотел вам предложить пойти в какое-нибудь кафе на свежем воздухе. Атмосферу вроде здешней я долго выдержать не в состоянии.
– Очень охотно. – Риккардо быстро поднялся.
– А вы, синьор Скарфи?
– Я остаюсь… поджидаю друзей.
Как нельзя более довольный, Риккардо вместе с Сан-Калогеро вышел из казино.
– Ах! Какие мы все, в сущности, варвары! – воскликнул Джованни. – Поскобли нас немного – и покажется настоящий тихоокеанский островитянин: та же страсть к мишуре и побрякушкам. Я пришел к заключению, что только в мягкости и эстетизме выражается культурность.
– С этой точки зрения, арабы много культурнее нас.
– Их мягкость – мягкость детей пока.
– Месье Конраден, с которым мне пришлось обедать на днях, полагает, что перед арабами открыто большое будущее – При этих словах Риккардо пристально посмотрел кузену в лицо, чтобы проверить, говорит ли ему что-нибудь это имя.
– Конраден? Не знаю такого. Возможно, что он прав, хотя сомнительно. Запад играет для араба роль рока, и я не уверен, что араб сумеет справиться с этим роком.
– Разве нельзя вытравить из него покорность судьбе?
– Главное препятствие этому – его религия. Я недавно говорил на эту тему с Си-Измаилом. Слыхали вы о нем? Настоящий кладезь сведений и знаний по вопросам Востока. У него библиотека…
– Си-Измаил? – оживленно перебил его Риккардо. – Вы знакомы с ним?
– Года два уже. Даровитый человек и прирожденный археолог. У него есть ценнейшая коллекция арабских и персидских книг. Настолько ценная, что национальные музеи, при всем желании, не в состоянии приобрести ее.
Но Риккардо уже не слушал: с Си-Измаила мысли его перешли на Мабруку.
– Где бы выпить кофе? – сказал он. – Не найти ли нам в туземную кофейню?
– Отчего же? На площади Заифауни есть несколько кофеен, и все с такими забавными названиями!
– Я знаю кофейню, где танцуют, – быстро вставил Риккардо.
– О, от этого увольте! Мужества не хватает. Вечный «танец живота»! Один вид этих гиппопотамов отбивает у меня аппетит.
Риккардо замялся, не хотелось показывать, насколько он заинтересован. Впрочем, Мабрука, может быть, и не танцует сегодня. Его раздражение против нее немного улеглось, но зато усилилось желание найти объяснение ее поведению.
– Бросьте, старина, успеете в другой раз налюбоваться.
Риккардо уступил.
Не прошли они и нескольких шагов, как Джованни остановился с недовольным восклицанием:
– Дождь!
Уже барабанили по плитам тротуара крупные капли, надвигался один из тех ливней, которые ветер наносит с предгорий. Через минуту дождь лил ровным потоком. Прохожие-арабы глубже натягивали на лица капюшоны своих бурнусов и начинали походить на громадных рогатых бабочек, которые то появлялись, то исчезали в освещенном электричеством пространстве. Молодые люди укрылись под сводом одной двери. Грустное зрелище представляла собою улица. С грохотом неслись трамваи, ярко освещенные и полные пассажирами всех наций, но улица опустела как по мановению волшебной палочки.
– Вернемся немного назад и зайдем к нам, – предложил Риккардо. – Я рад случаю познакомить вас с моими кузинами.
– Мне скоро надо быть в одном месте, да и поздно уже.
– Всего половина десятого. Зайдем ненадолго, это недалеко, а промокнуть мы все равно промокнем.
– Что ж, попытаемся, – согласился Джованни. – Скажите, ваши кузины так же хороши, как была хороша их мать? Я слыхал, что она считалась красавицей.
– Слыхал и я. Они недурны. Младшая, Аннунциата, пожалуй, красивей. Джоконда – серьезнее, но в своем роде тоже хороша.
– И сердце ваше не пострадало?
– Ничуть.
«Действительно ли Сан-Калогеро такой холодный человек, каким кажется? – подумал про себя Риккардо. – В Сицилии считают аксиомой, что женщина – какая бы то ни была – необходимая принадлежность существования мужчины. Должно быть, у Сан-Калогеро имеется возлюбленная», – решил Риккардо.
Тем временем они подошли к дому на улице Медресе эс-Слимания, и дверь открыл Ахмед. Сбросив мокрые пальто, они поднялись во второй этаж.
Сицио Скарфи и его дочери сидели в гостиной, куда Риккардо ввел гостя. Когда дверь открылась, Сицио вдруг, с тем же подозрительным выражением, какое уже замечал у него Риккардо, вскинул глаза на вошедшего человека. Но лишь только Риккардо назвал Джованни, Сицио дружелюбнее взглянул на него.
Риккардо исполнился гордости, глядя на Джоконду, которая держала себя просто и непринужденно и высказывала определенный интерес к археологии, задавая по поводу недавно сделанных в Карфагене раскопок такие дельные вопросы, что молодые люди были поражены. Аннунциата слушала лениво, не скрывая своего полного невежества в этой области.
Вскоре Джованни поднялся, ссылаясь на срочное дело.
– Но вы не собираетесь возвращаться сегодня в Карфаген?
– Нет, я уеду завтра утром на автомобиле. Пока взял номер в «Отель де Пари».
– Очень жаль. В другой раз имейте в виду, что для вас здесь всегда найдется комната.
Джоконда любезно поддержала приглашение отца.
– Я поймаю вас на слове, – ответил Джованни, краснея и пожимая руки девушкам.
После его ухода девушки начали болтать, Сицио Скарфи зевать, а Риккардо задумался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63