Ее держали в Луарской долине. Он долго жил во Франции и мог бы найти ее, если бы захотел.
Элоис принялась расстегивать пуговицы на своей одежде, молча и не глядя на Слейтера. Нежное, бархатное тело предстало его взору.
Придерживая рубашку на груди и краснея от стыда, она обнажила спину.
– У моего отца есть трость, – произнесла она. – Это замечательная вещь, сделанная из красного дерева, с серебряным набалдашником на одном конце и головой змеи на другом. Внутри этой трости находится хлыст для верховой езды. Но отец повредил колено десять лет назад, и больше не ездит верхом. Он пользуется этой тростью во время ходьбы.
Она повернулась и показала спину. У Слейтера перехватило дыхание. Кожа была покрыта шрамами. Шрамы начинались от плеч и тянулись к бедрам, их цвет колебался от белого до нежно-розового, вероятно, в зависимости от количества прошедших лет и степени наказания.
– Я получала один удар за каждый час свободы.
– О Боже!
К горлу Слейтера подступил комок. И это он виновен в том, что пришлось пережить бедной девочке за все эти годы. Проклятье! Почему он не помог Джин? Почему он не помог Элоис!
Он заключил Элоис в объятия, прижав ее голову к груди. Невероятное чувство ответственности захлестнуло Слейтера. Бог свидетель, Кроуфорд заплатит за все злодеяния.
Ее голос задрожал:
– Я всегда думала, что во мне есть что-то дурное. Что-то такое, чего мой отец не может выносить. Я считала себя виноватой. Но постепенно поняла, что я тут ни при чем. Это он был рожден человеком без сердца, без совести.
Слейтер обнял ее еще крепче, желая забрать хотя бы частичку ее боли, ее печали.
Громкие шаги раздались за дверью, и голос Карри позвал его:
– Слейтер! Слейтер! Слейтер обернулся:
– Черт возьми, Уильям. Не сейчас.
– Он здесь. Кроуфорд здесь!
Слейтер и Элоис окаменели. Она взглянула на него, ее лицо было искажено страхом.
– Его шпион, который наблюдал за нами, видел женщину, пытавшуюся сбежать. Кроуфорд уверен, что это его дочь. Он привел с собой достаточно людей, чтобы взять штурмом наш дом, и требует, чтобы ему позволили обыскать поместье.
Слейтер сжал руку Элоис.
– Пойдем со мной.
Открыв дверь, он увидел Карри и Жоржетту, стоявшую в одном пеньюаре.
– Скажи ребятам, чтобы собрались внизу. Они должны изображать разгульную компанию. Пусть пьют, кричат, играют в карты.
Уильям кивнул.
– Жоржетта, не будешь ли ты так любезна разыграть со мной одну сценку.
Он указал на кровать позади себя. Жоржетта восторженно рассмеялась:
– Если это для того, чтобы одурачить Оливера Кроуфорда, я помогу вам с превеликим удовольствием.
Она подошла к кровати и раскинулась на ней, самая роскошная из любовниц.
Карри ухмыльнулся и звонко чмокнул ее в щеку в знак одобрения.
– Уильям, после того как Кроуфорд позвонит в двери несколько раз, впусти его. Предоставь ему полную свободу. Позволь ему искать, где он пожелаег. Только смотри, чтобы он чего-нибудь не разбил. Затем передай мисс Ниббс, чтобы она прислала сюда воду для купания.
Карри поспешил к лестнице. Слейтер обернулся к Элоис. Ее тело сотрясала дрожь. Он помог ей застегнуть пуговицы на пеньюаре и обнял.
– Я не позволю ему забрать тебя. Ты веришь мне?
Она кивнула, но по ее глазам было видно, что она не очень-то надеется на спасение.
– Прошу тебя, Элоис, верь мне.
Он взял ее лицо в свои ладони и поцеловал в лоб, в щеки, в губы. Взяв девушку за руку, он подвел ее к камину. Отодвинув одну из панелей, открыл потайную дверь.
– Здесь ты будешь в безопасности.
Элоис кивнула и вошла в потайную комнату.
– Здесь ты в безопасности, повторил он, целуя ее в лоб. Верь мне.
Он закрыл дверь и торопливо снял с себя рубашку, жилет и чулки. Затем Слейтер разбросал одежду по полу, создавая картину страстной любви, и нырнул в постель. В парадную дверь бешено колотили.
– Где моя дочь? – слышались яростные крики Кроуфорда.
Слейтер услышал невнятные объяснения Карри и понял, что Кроуфорд начал свои поиски.
Не прошло и пяти минут, как он поднялся наверх. Послышался стук хлопающих дверей, грохот передвигаемой мебели, и вскоре он появился на пороге розовой комнаты.
При виде Слейтера, лежащего на кровати с растрепанной девицей, его мясистое лицо побагровело от гнева.
– Дочь!
Слейтер услышал легкий шорох за стеной. Жоржетта заворочалась на постели и удивленно посмотрела на незнакомца, столь бесцеремонно ворвавшегося в комнату.
– Кажется, мы еще не имели удовольствия быть представленными друг другу.
Слейтер сделал над собой усиление и придал своему лицу равнодушное выражение.
Каждый мускул его напрягся от ненависти. Передним был тот самый человек, который с такой жестокостью убил Джин и еще двух свидетелей своего преступления. Помнит ли он о третьем свидетеле? Узнает ли он Мэтью Уотертона?
– Где она? – прорычал Кроуфорд.
Призвав на помощь все свое самообладание, Слейтер удивленно приподнял одну бровь:
– Кто?
– Моя дочь.
Он не узнал его. Кроуфорд не помнил юношу, которому угрожал.
Ярость бушевала в душе Слейтера. Неужели Джин так мало значила для этого человека?
– Где моя дочь?
– Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите? Кроуфорд прошел в комнату:
– Бросьте свои дурацкие игры, сэр. Я уже поиграл в них предостаточно.
– В самом деле?
– Именно в вашем фаэтоне везли мою дочь. Это была ваша карета.
– Надеюсь, мой друг сказал вам, что карета и лошади были украдены одним из моих конюхов вместе с негодницей – служанкой. Ты помнишь ее имя, Жоржетта?
Та показала головой:
– Весьма сожалею. Кроуфорд нахмурился.
– Кто вы такой?
– Мое имя – Мак-Кендрик. Слейтер лениво потянулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57