Сергей Михайлов
КРЫСЫ НА ПЕСКЕ
(фантастическая быль)
Иван Нехилый, студент-третьекурсник одного из московских ВУЗов, в то
сырое октябрьское утро проснулся поздно. В колледж идти не хотелось: лекции
он не посещал принципиально, считая это занятие пустой тратой времени, а к
лабам относился как к занятию для остолопов. К тому же вчера он превысил
ПДД (или предельно допустимую дозу) и теперь у него раскалывалась башка. На
флэту одного из друзей они отмечали День независимости какой-то
микроскопической республики, внезапно возникшей где-то в безбрежных
просторах Мирового океана на одном из скалистых островов. Нельзя сказать,
что Иван был хроником, но выпить любил, и если уж пил, то до "ручки",
причём ПДД превышалась им в несколько раз, а иногда вообще пренебрегалась
как бесконечно малая величина. Вчера был именно тот случай. Поэтому сейчас
ему неудержимо хотелось рассолу.
Прошлёпав босыми ногами на кухню, он выудил из холодильника
трёхлитровую банку с мутной жидкостью, в которой плавали редкие тупомордые
огурцы, смахнул пальцем плесень и жадно припал к широкому горлышку. Сделав
несколько мощных глотков, он поставил банку на стол, выпучил глаза, крякнул
от удовольствия и передёрнулся. Отыскав судорожным взглядом стрелки на
настенных часах, он убедился, что пивнушка функционирует вот уже полчаса. А
свежего пивка ему сейчас явно не хватало. Натянув на тощие ноги видавшие
виды джинсы и прикрыв хилые (вопреки фамилии) плечи адидасовской курткой,
он сунул руку в карман и вынул оттуда горсть медяков. Сорок шесть копеек.
На две кружки не тянуло. Не хватало двух копеек. Иван сморщился и шумно
проглотил слюну. А если он не найдёт этой несчастной двушки? "Стрелять" он
не умел, чаще "стреляли" у него, а других источников дохода у него не было.
Прощай тогда вторая кружка!.. Тут он вспомнил, что под ножкой гардероба
должен лежать пятак, который сунул туда ещё в незапамятные времена его отец
для компенсации неровностей пола. Пятак, действительно, был там. Подперев
плечом заскрипевший шкаф, Иван ногтями отодрал вросшую в линолеум монету и
победно препроводил её в карман. Теперь он спасён!..
В "стекляшке" гужевались знакомые лбы. Традиционный духан,
насыщенный табачным перегаром, парами разбавленного пива и вонью копчёной
ставриды, крепко стоял в воздухе. Народу было немного. Иван взял две кружки
и встал за длинную стойку напротив грязного бородатого деда в двух пиджаках
и немыслимого цвета пальто покроя пятидесятых годов. Дед слюнявил
посыпанный солью край своей кружки и с каждым новым глотком блаженно
закатывал слезящиеся глаза. Иван поднёс к горячим губам янтарный сосуд и
жадно припал к нему. Целительная жидкость, словно затягиваемая глубоким
вакуумом, в один миг перекочевала из кружки в пылающий огнём желудок
студента. Первую кружку он всегда пил залпом, зато все последующие любил
смаковать, растягивая удовольствие не на один час.
За соседней стойкой какой-то прыщавый юнец лет восемнадцати
восторженно толкал туфту своему корешу:
- Подписал я клёвую тёлку в трубе и завалился с ней к фрэнду на
флэт. Там стрёмный фак-сэйшн с найтом наклёвывался, и мы нарисовались как
раз вовремя. Ханки было хоть залейся! Всё было по фирме. А тут два
стритовых чувака с порнухой подвалили. Кайф! Тащились всей командой. Такие
тёлки!.. Люкс! Бизон - ты его не знаешь - колёса откуда-то приволок. Вещь!
Торчали, как шпалы. Ух!..
На дальнейшее, по-видимому, его словарного запаса не хватило. Тем не
менее кореш слушал, разинув рот, и не скрывал зависти и восхищения.
- Сгоношимся? - ударил Ивана по плечу какой-то шкет.
- Я на нулях, - безнадёжно ответил тот.
- На сушняк? - не отставал шкет.
- Голый Вася, - хлопнул себя по карману Иван и развёл руками.
Шкет зло сплюнул и отвалил. "А сушняк бы не помешал, - мечтательно
подумал Иван. - Взять бы пузырь и в лес, на природу". Но карман был
хронически пуст. Если иногда и залетал туда редкий рублевич, то более
получаса там не залёживался. А если вдруг синий файфушник хрустел в его
пальцах, то Иван просто млел от счастья.
"Стекляшка" была, пожалуй, единственным в округе питейным заведением
подобного рода, где посетителей обслуживали по старинке. Этим-то
"стекляшка" и привлекала Ивана. Он не любил автопоилок: когда недолив
осуществлял автомат, он чувствовал себя беспомощным.
- Здорово, Филипп! - шваркнул его по спине знакомый друган из
местных
- А, Пима:
- После вчерашнего как, а? Тяжко? Чайник бо-бо?
- Угу, - скривился Иван. - Но сейчас ничего - отпустило.
- Может, вмажем?
- Бабок нет.
- Что, совсем?
- Угу. Вот всё, что осталось, - Иван вынул из кармана мокрую от пива
трёхкопеечную монету.
- Давай! - категорически заявил Пима и сгрёб монету к себе в ладонь.
- Ну, бывай:
В дальнем углу его ждала команда из трёх человек, с надеждой взирая
горящими глазами на приближающегося кореша. Но тот в ответ только развёл
руками.
После второй кружки Ивана потянуло в сортир. Сортир располагался
здесь же, в "стекляшке", в противоположном от входа углу.
Резкий запах хлорки ударил ему в нос. У Ивана аж дух перехватило и
заслезились глаза. Местные токсикоманы и заезжие бичи часами тащились
здесь, с утра толпясь уже перед закрытой дверью. На полу была большая
густая лужа непонятного происхождения. Чтобы обогнуть её, Ивану пришлось
пройти мимо умывальника, которым здесь не пользовались, видимо, с самого
основания "стекляшки" в виду отсутствия сантехнического оборудования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9