Вы истукан, и Афина будет со-вер-шен-но права, если сбежит от вас! Да я вам сейчас такое расскажу!..
- Да рассказывайте, доктор, я только этого и жду.
- Весьма охотно. Дело было так...
Да, Кузьма Кузьмич был Лией и вместе с Фадой витал вокруг Терры в снаряде, который они называли капсулой и которая являлась чем-то вроде десантного средства пришельцев. Они все время помнили, что их корабль-метеорит, притягиваемый Гелиосом, огибает его по вычисленной ими параболе, и они должны перехватить метеорит на вылете, иначе затеряются в этом чужом для них мире. Сознание этого нервировало их, а ограниченность срока заставила совсем отказаться от отдыха, называемого на земле сном, но от этого их работа не стала менее увлекательной. Раз за разом кружились они вокруг Терры на различных орбитах, пользуясь энергией щедрого Гелиоса, наблюдали, воспринимали, записывали жизнь молодой, прекрасной планеты и готовили для нее свой подарок.
Конечно, генератор и даже маяки были построены не ими и даже не на корабле, а на их далекой родине, и делали их не для Терры, а для Фаэтона на случай необходимого вмешательства, но на долю Лии и Фады досталось заполнить аппаратуру программами совсем иного содержания, которые они же и должны были создать, применительно к облику Терры, к ее населению и совсем в ином, чем мыслилось для Фаэтона, назначении.
- Мы выпустили два маяка в наиболее населенных местах планеты, а к последнему маяку решили привлечь особое внимание. Фада старательно покрыла его огнеупорным слоем, чтобы уберечь от пламени стартовых двигателей, и мы не сразу выбрали для него место: не столь уж малодоступное, как полюса, но и ненаселенное.
- А еще до этого вы с Фадой поссорились.
- Нет, это нельзя назвать ссорой, это была... Позвольте, а откуда вам-то это известно? Ах да, ведь вы же - телепат! Нет, это была не ссора, Фада ухитрилась ввести в программу импульсатора... Как я сказал? Вот ведь знал только что, что это такое и - на тебе! - забыл. В общем, она ввела какие-то технические сведения, а я настаивала, что нужно ограничиться-чисто духовными инъекциями, чтобы не сбивать мирное и трудолюбивое население Терры на путь Фаэтона.
- Ничего себе - мирное. Посетили бы они Терру лет двадцать назад, нагляделись бы!
- Я настояла... то есть настоял на своем, но Фада выторговала все же некоторую частицу наводящих сведений о каком-то комбинаторе. Утверждала, что это будет способствовать развитию чисто умственных сил населения. "Террианцы, - доказывала она, - очень не скоро еще достигнут такого технического уровня, при котором смогут откупорить маяки, а к этому времени они поднимутся нравственно настолько, что не обратят полученные возможности во вред друг другу". Я согласилась. И тогда, выбрав наиболее дикое место планеты, мы выпустили маяк всего лишь за секунду до включения стартовых двигателей.
- А после этого вы установили импульсатор на Селене.
- Нет, это удивительно! Скажите, друг мой, как вам удается так здорово читать мои мысли? Можно подумать, что вы подглядывали за мной откуда-то из-за угла времени!
- Не удивляйтесь, доктор. Все это время я пробыл тоже Лией и пережил то же самое, что и вы.
- Выходит, нам показали один и тот же фильм?
- Выходит так, и было бы странно, случись иначе.
- Так для чего же я вам все рассказывал?
- Я пытался перебить, но вы были так увлечены...
- А ведь и верно!
Кузьма Кузьмич, только что присевший, вновь вскочил, постоял, что-то соображая, и задумчиво прошелся по комнате, заглянул в спальню, пощелкал по стенке футляра и повернулся к хозяину.
- Достаточно удивительной и неправдоподобной выглядела эта вся история в ваших рассказах, но пережить самому куда удивительнее. Я будто до сих пор вижу, как корчится и пылает под нами тайга в момент старта с орбиты Терры!
Но главное, пожалуй, не в этом. Вам не просто показывают фантастическое кино, в ваши руки попало могущественное средство, представляющее неоценимые возможности. Как вы собираетесь ими распорядиться, друг мой?
- Ну что я могу сказать, доктор! К догадке о возможностях вы были подготовлены исподволь, с моих слов, а я все время был захвачен другой стороной явления - его таинственностью. Я ломал голову над разгадкой тайны, не вникая в оценку возможных последствий, Мне самому только сегодня, вместе с вами открылась последняя - да и последняя ли еще? страница внеземной истории. Мне нужно время все это переварить и выработать свою дальнейшую линию поведения.
- А у вас не закружится голова, не наломаете дров?
- Ох и подозрительный же вы, доктор! То вы меня собирались отдать в руки психиатра, теперь раздумываете, нельзя ли придержать мне руки! Хорош друг, нечего сказать.
- Вот видите, как вы опасны даже одной только своей способностью к телепатии! А если взвесить все остальное, что вам досталось? Не обижайтесь, но вы и в самом деле можете стать социально опасной личностью. Вы сознаете, какая ответственность ложится на ваши плечи?
Олег Петрович почувствовал, что доктор на самом деле весьма встревожен положением, что он даже расстроен, и хотя в ближайшее время предпринимать несомненно ничего не станет, но оставлять его с таким бременем заботы на душе показалось недопустимым. Олег Петрович сделал уже знакомое ему усилие и заставил гостя выбросить из головы назревающую тревогу, а вслух сказал:
- Мне думается, у нас еще будет время обсудить перспективы, с маху это не сделаешь. В любом случае я поставлю вас в известность о своих намерениях, когда они возникнут, обещаю вам это. А пока не хотите ли вы, что было бы весьма уместно, отпраздновать благополучный исход экспедиции наших внеземных знакомых, которых, по гипотезе Казанцева, мы считали погибшими при катастрофе еще в девятьсот восьмом году.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67