А все потому, что он ужасно наивный, как любит повторять Марианна… Вспомнив эти слова, Бек мечтательно улыбнулся: только его жена умела говорить подобные вещи так, что они звучали подлинным комплиментом!
По его мнению, государственые мужи служили наглядным примером живого парадокса: дозрев наконец до решения никогда не использовать по назначению смертоносный ядерный арсенал, они принялись засекречивать его гораздо истовей, чем в прежние времена. Все равно как если бы человек, купивший ружье для защиты родного дома и семьи, вдруг осознал, что никак не может спустить курок, и тут же принялся бы прятать и перепрятывать уже ненужное, но по-прежнему опасное оружие в разнообразные, все более хитроумные тайники, снабженные для верности коварными ловушками.
Сама идея выглядела донельзя абсурдной, и хотя, выполнив правительственный контракт, Беккет должен был стать богаче на несколько миллионов, он с гораздо большим удовольствием посоветовал бы правительству попросту избавиться от ружья или, на худой конец, аккуратно разрядить его и закинуть подальше патроны.
Вместо этого они заказали ему высокотехнологичный сейф, то бишь интеллектуальную сторожевую систему, а теперь желали снабдить ее еще более коварными ловушками.
Свидание с полковником Трейнором протекало в столь теплой и дружественной атмосфере, что Беккет уже почти не чаял вырваться на свободу. Набравшись смелости, он приказал шоферу отвезти себя прямо домой, поскольку изнывал от желания очутиться наконец в своем кабинете: мобильный блок памяти, на котором было записано начало первой главы, казалось, готов был прожечь дыру в его новеньком портфеле!
Марианна оказалась уже дома.
– Удалось выбраться пораньше, — сказала она, вручая мужу стакан апельсинового сока. — Деловой ланч с Лизой Хэррис! Черт бы побрал эту женщину, у меня от нее сплошная головная боль. Вобразила, что она — пуп Земли. Тебе пришел ответ от издателя.
– Что-что?
Беку понадобилось целых пять секунд, чтобы догадаться, о чем идет речь. Невзирая на десятилетнюю практику сортировки разнородной рассеянной информации, которую его жена имела обыкновение вкладывать в свои монологи, он так и не научился делать этого быстро.
– Я говорю, что просмотрела электронную почту. — Она повысила голос, поскольку Бек уже бежал к своему кабинету, расплескивая по пути апельсиновый сок. — Какой-то барон из какого-то Сетона!
Барон оказался Лоренсом Бурбоном, а издательство — Сефтон-Хаузом. Послание гласило: «Через неделю я буду по делам издательства в Бостоне, и мне хотелось бы встретиться с Вами, чтобы обсудить Ваш роман. Я обнаружил там множество интересных идей, и думаю, мы могли бы поработать над ним вместе. Что Вы скажете о ланче в «Шератоне» в будущий вторник? Если это предложение Вас устраивает, будьте добры послать мне весточку». Далее следовал сетевой адрес, а в качестве приложения — стереоскопический фотопортрет немолодого улыбающегося мужчины с живыми темными глазами, аккуратной бородкой и роскошной шевелюрой, тронутой сединой.
Рухнув в кресло перед компьютером, Бек молниеносно вошел в Интернет. «Буду счастлив побеседовать с Вами! — трясущимися пальцами отстучал он на клавиатуре. — Может быть, встретимся в час дня? До полудня у меня лекции». К этому посланию он присовокупил собственный фотоснимок, дабы великолепный Лоренс Бурбон смог опознать его без труда.
Ответ пришел почти сразу, пока Бек, машинально прихлебывая остатки апельсинового сока, все еще читал и перечитывал первое послание. «Час дня — прекрасное время. С нетерпением жду встречи», — сообщил Бурбон.
– Дорогой, ты весь дрожишь, — промурлыкала ему в ухо Марианна. — Кажется, когда-то ты реагировал подобным образом и на меня? Профессор не был настолько рассеянным, чтобы не уловить намека.
– А почему бы нам не выбраться в город? Пообедаем в хорошем ресторане, прогуляемся…
Марианна бросила взгляд на руки мужа, машинально поглаживающие клавиатуру.
– Мы сделаем так. Быстренько перекусим у Джованни и сразу вернемся домой. У тебя будет целых три часа для работы над первой главой, но ровно в одиннадцать ты должен быть в постели!
С этими словами она удалилась, предоставив Беку возможность заархивировать драгоценную переписку с издателем и просмотреть остальную почту. Проводив жену глазами, он не мог не отметить (как и всегда!) ее гибкую, истинно кошачью грацию и в очередной раз изумился, как же это ему удалось завоевать такую удивительную женщину.
Остаток недели профессор, с замиранием сердца предвкушавший заветное свидание, посвятил на редкость плодотворной деятельности. Е свободное от лекций и семинаров время он ухитрился проделать большую часть работы по модификации пентагоновской штучки, то бишь пресловутой сторожевой системы, внес в ее программное обеспечение ряд тонких нюансов, а заодно заложил солидный фундамент проекта под кодовым названием «Банковский сейф». И каждую минуту, какую удавалось урвать от этих важных дел, он уделял доработке своего романа.
Руби, деловая партнерша Марианны, сочла последнее занятие мартышкиным трудом.
– Зачем все это, если твоей книгой уже заинтересовались?
– Издатель может; потребовать определенных изменений, — объяснил Бек.
– Но ты ведь не знаешь, каких!
Замечание это настолько его расхолодило, что всю субботу и воскресенье профессор занимался только программированием. Если не считать, конечно, двухчасовой прогулки на велосипедах с Марианной (уступка ее настоятельному требованию поддерживать физическую форму) да двух-трех коротких абзацев нового рассказа, коему, несомненно предстояло быть похороненным в той же архивной директории, где упокоились предыдущие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15