Ахука посмотрел
на него с мрачным торжеством и вызвал обезьянку. И пока она подтаскивала -
в три захода - овальные листья для рисования, мелки и мокрую губку, парни
посовещались, и Николай попросил:
- Рафаи, Рафаи!
Ахука схватил мелок, нарисовал спящего Рафаила и над ним - солнце,
чуть приподнявшееся над горизонтом. Рядом второй рисунок, на котором
Рафаил сидит, и тут же Володя разговаривает с Ахукой. У всех троих
заинтересованный и глубокомысленный вид, а время, судя по солнцу, -
несколько после полудня. Рисунки были артистические. Володя сказал:
- Прекрасно рисует! Показывает, что Рафа до полудня не проснется.
- Нет, он чего-то еще добивается...
Ахука досадливо сморщился, подумал, тронул Володины очки, потом
прикоснулся к пистолету, потом, совершенно неожиданно, к красному жуку на
груди Брахака. Показал своего, голубого, и изобразил удивление - почему,
мол, красный? У меня - голубой... Спросил что-то у Брахака. Тот с неохотой
показал: не понимаю. А-а! Показывают, что для них многое непонятно! -
догадался Колька. Но это ведь само собой разумеется... Чего он хочет,
охотник?
Ахука сказал: "Каопу!" и прикоснулся к голове. "Каопу, каопу", -
подтвердил Брахак. "Нк-и!" - Ахука похлопал себя по руке, а Бракак успел
запомнить кое-что, но первым понял хозяев Володя:
- Это по твоей части, Колюня. Предлагают изучить язык.
- За два-то дня? - горько откликнулся Николай.
- Если мы сумеем уйти через два дня.
- Типун тебе на язык! Сейчас я им нарисую...
Он торопливо изобразил два круга солнца и баросферу - его поняли.
Брахак сразу оживился. Честное слово, он хотел поскорее спровадить
пришельцев, что за притча такая! Ахука, напротив, помрачнел и нарисовал
совсем уже невероятную сценку. Нарисовал себя, Володю и Николая за
р_а_з_г_о_в_о_р_о_м_ - ошибки не могло быть. У каждого изо рта выходило
облачко, как рисуют в комиксах.
...Брахак был любезен дипломатически. Ахука сверкал раскаленными
очами и еще раз, и еще, и еще показывал, что сегодня гости сумеют
разговаривать! И Колька поверил и сказал почти благоговейно:
- Вовк, а они могут. Пойдем?
- Собственно, мы ничем не рискуем...
- Пошли! - провозгласил Колька. - Почтеннейшая публика, чудеса
продолжаются.

5
Их повели не по просеке, а вроде бы задами, по извилистой аллейке
между зелеными куполами хижин. Очень тих был этот город. Шуршали шаги
редких прохожих, неизвестно откуда доносилась струнная музыка, да
покашливали вверху обезьяны. То и дело попадались узкие, чистые ручейки с
травянистым руслом. В них проплывали животные, похожие на бобров. В одном
ручье паслась маленькая антилопа.
Встреченные люди были все на одно лицо - крупные, красивые, в
стандартных плавках. Прохожие не выказывали особого любопытства и
деликатно отводили глаза после беглого взгляда. Колька крякнул. Он думал -
толпой побегут, будут пальцами тыкать: гляди, рыжий!
Тут же и Володя зашептал:
- Как вышколены, а? Я себя чувствую неотесанным провинциалом.
- Наше дело исследовательское, - сказал Николай. - Смотри себе, не
стесняйся.
...Ахука показал вперед - пришли. Дома кончились. Открылась огромная
поляна - холм, покрытый плюшевой травой. С вершины холма вздымался
граненый ствол "поющего дерева", массивный, как обелиск. Ниже по склону,
редким ожерельем его окружали деревья с чешуйчатыми, мохнатыми,
красно-бурыми стволами. Их перистые листья перекрывали всю поляну, как
колоссальный тент, а могучие доски корней были разукрашены яркими цветными
картинами, другие картины лежали прямо в траве, и было это так здорово,
что Колька задохнулся. Дымчатый золотистый воздух висел между деревьями.
Поднимаясь к вершине холма, он старался быть внимательным и
спокойным. Старался смотреть и запоминать. Здесь было много людей.
Некоторые рисовали, обратив к ним лица с характерным замкнутым выражением,
- вскидывали темные, с голубыми белками глаза и опять опускали к рисунку.
Группы в пять - семь человек сосредоточенно разговаривали. К одной
компании обезьяна подтащила гроздь бананов. Чуть подальше грохотали струны
- человек сидел и играл на басовом инструменте, сверкая бритым блестящим
черепом. Слушатели кивали, раскачивались в такт. Одна женщина лежала в
траве, подперев щеки ладонями.
На вершине холма чернел вход а пещеру - узкая, высокая арка. Здесь
трава была выбита до земли. Рядом с входом сидел охотник в форме -
нагрудник, шорты, шапочка, - и при нем угрюмая обезьяна с дубиной...
Колька поежился. Вдруг стало неуютно. Несколько минут они простояли у
входа, под бухающие, глубинные удары огромного инструмента - бритоголовый
все играл, раскачиваясь: "Баба-бам-м... ба-ба, ба-ба-бам-м... ба-ба..."
Из пещеры вышел белый человек.
- Все-таки Земля, - быстро сказал Николай.
- Заговори с ним.
Белокожий человек прикрывал глаза старческой узловатой ладонью. За
его спиной стояли двое "коричневых" с решительными лицами.
- Ду ю спик инглиш? - отчетливо прозвучало на поляне. - Парлата иль
испаньола?
Вместо ответа старик поклонился, сделал приглашающий жест и бочком,
как краб в глубину, скрылся в пещеру.
Ахука выскочил вперед и - повторил жест белого.
Парни переглянулись и пошли за ним в темноту.
Пещера оказалась освещенной. Едва привыкли глаза, как стали
различаться стены узкого туннеля. Фигуры людей и полоса дороги были, как
водой, облиты слабым зеленым светом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42