А чтобы поучать, надо заслужить на это право. Интересно, что бы вы сказали, если бы здесь присутствовали участники полета!
- Ай, моська, знать она сильна! - не выдержал чубатый и залился смехом, который подхватила вся компания.
- Нет, кроме шуток, эти люди - слава нашей Родины. Я никогда не позволю говорить о них неуважительно! А вам, гражданин,- продолжала неугомонная Верка, поднимаясь на ноги и глядя с негодованием на Белова,- стыдно принижать их, сводя до уровня каких-то обыденных людишек! Впрочем, я сразу поняла, с кем имею дело. Не будем терять времени, ребята!
Вера демонстративно повернулась спиной и зашагала прочь. Компания не очень охотно последовала за ней.
- Если, по-вашему, обычные советские люди - людишки, то нам с вами, конечно, не договориться! - бросил ей вдогонку Белов. - А вот вам, - обратился он к приотставшему чубатому,- если вы действительно хотите посвятить жизнь межпланетным путешествиям, я бы посоветовал разыскать этого Белова. Ему наверняка нужны молодые энтузиасты.
- Да где же его найдешь? - спросил нерешительно парень. Он, наверное, работаег в каком-нибудь сверхъестественном институте!- Чубатый сконфуженно топтался.- В самом деле, станет ли он отвечать мне, если даже и сумею ему написать?..
- Значит, вы не очень хотите! - резко бросил Игорь Никитич.- Вы, конечно, слыхали о Лапласе, авторе замечательной космогонической гипотезы, той самой, которая первой отвергла божественное начало мира. Совсем безвестным юношей он приехал в Париж, чтобы заняться наукой. Он хотел заручиться поддержкой знаменитого математика Даламбера. Но Даламбер его не принимал, а письма бросал в корзину, не читая. Вы думаете, это остановило Лапласа? Убедившись, что Даламбер его не примет, Лаплас зашел к нему и в книге посетителей вместо приветствия изложил свои взгляды на развитие механики. Даламбер, конечно, прочел это послание и понял, что оно написано человеком необычайных способностей. Он сам разыскал юношу, и принял горячее. участие в его судьбе. Неужели же вы серьезно думаете, что советский ученый бездушно оттолкнет молодого человека только потому, что его имя пока неизвестно?
- Но где же мне его искать?
Игорь Никитич окинул чубатого оценивающим взглядом.
- Сейчас я не могу сказать. Если хотите, приходите завтра утром в сорок шестую палату. Мы поговорим поподробнее. Может быть, я и смогу вам помочь, если это окажется нужным.
- А как мне вас спросить?
- Спросите Игоря Никитича. А как прикажете звать вас?
- Вася.
- Ну, а поточнее?
- Василий Павлович Плотников.
- Ну вот и прекрасно, Василий Павлович! Жду вас завтра часов в девять,
- И вы мне обещаете помочь?
- Уверяю, что это будет целиком зависеть от вас!
На этот раз сдержанный смешок пробежал среди друзей Белова.
- Васька, скоро ты там? Мы уже ушли! - донесся голос Веры откуда-то сверху. Очевидно, она поднялась на откос.
- Иду, иду, - поморщился Вася.- Простите Веру, Игорь Никитич, она нагрубила вам не со зла...
- Ладно, ладно, кто старое помянет... Отправляйтесь.
Вася еще раз попрощался и тихими шагами пошел вслед за своими друзьями.
Закат угас. Последние красные и желтне краски вечерней зари смешались со струившимся сверху зеленоватым сумраком. Наконец небо полностью вызвездило. Застывшими клубами искристого пара протянулась молочная река - Галактика.
Темное море отражало звездную пыль. Время от времени небо прорезала огненная черта запоздалого метеорита. Земля покидала поток Персеид.
Маша и Максим сидели рядышком около самой воды и молча глядели, как дрожит и колышется небо в живом зеркале моря. Константин Степанович, Сидоренко и Ольга Александровна лежали навзничь с закрытыми глазами и, казалось, дремали. Галя, свернувшись в калачик, прижалась к отцу.
Звезды ласково мерцали. Низко на западе, у самого горизонта, сверкала заходящая Венера, и от нее по воде бежала к берегу серебристая дорожка. Пережитое казалось удивительным, неповторимым сном. Здесь, на берегу лазурного моря, было трудно представить себе ураганы, потрясавшие эту далекую мирную планету, и все, что на ней произошло.
Гале было тепло и уютно. Сердце ее сладко замирало, переполненное любовью. Всю жизнь она старалась представить себе отца - лейтенанта Ковалева, - которого она никогда не видела. Это был абстрактный образ, созданный воображением. Она и сейчас, конечно, продолжала любить Ковалева. Чтя его память, она решила coхранить подаренное им имя. Но всей душой она тянулась к таинственному существу, давшему ей жизнь. которое называлось отец! Сквозь ткань одежды она ощущала его живое тепло, она чувствовала руку, которая ласково перебирала пряди ее волос. Тихие волны счастья нежно укачивали Галю. В мечтах она возносилась к тому светлому будущему, когда под ее влиянием смягчится его наболевшее сердце, когда отец поймет, что ей - даже теперь - нужна мать, а ему - любящая и заботливая жена. Она объяснит ему, что никогда не будет ревновать его к памяти своей родной матери.
Она представляла, как шаг за шагом горе Ольги Александровны будет утрачивать остроту и как величественный образ Игоря Нчкитича заслонит пошлую фигурку ее ничтожного мужа.
А она, Галя, будет цементом, который скрепит их союз. Она заставит их понять и найти друг друга.
Словом, Галя грезила.
Хорошо, если бы и на этот раз ее чистые, нехитрые мечты превратились в действительность!
Игорь Никитич предложил Маше и Максиму подойти поближе.
- События сложились так, что я не успел рассказать вам до конца о нашей поездке,- сказал он голосом, в котором звучали и радость и лукавство.- Как вы думаете, зачем нас вызывали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65