Константин Степанович и Максим лежали без сознания. С трудом втащив их в кабину, дядя Ваня начал стаскивать с них скафандры. Как ни дико ему после казалось, но он забыл, что в кабине находится Маша и если бы не раздавшийся за его спиной полувздох, полустон, то вряд ли бы он вообще о ней вспомнил.
Капитанская дочка кое-как поднялась на ноги и, цепляясь за стены, подошла к Сидоренко. Они принялись вдвоем приводить пострадавших в чувство. Максим скоро очнулся. При падении он успел принять удобное положение и отделался только огромной багровой шишкой на лбу. У него ныло место ушиба и сильно болела голова, но он был совершенно здоров. Гораздо хуже выглядел Константин Степанович, который с самого начала закружился до бесчувствия. В момент падения он был совершенно беспомощен и не приготовился к удару. Он тоже вскоре пришел в себя, но у него тут же началась рвота, сопровождаемая сильным головокружением. Кроме того, он жаловался на боль в колене и в правом предплечье.
Перевязав Константина Степановича и оставив Максима менять компрессы на лбу старого астронома, Иван Тимофеевич отозвал Машу в сторону, чтобы обсудить создавшееся положение.
Первым долгом они решили восстановить радиосвязь с товарищами, оставшимися вне корабля, и выяснить, что с ними. Ремонт радиостанции взяла на себя Маша. Осмотр показал, что поврежденными в основном оказались лампы, которые вышли из строя из-за сотрясения.
Пока Иван Тимофеевич рылся в кладовой, где хранились запасы оборудования, Маша проверила проводку, запаяла несколько обрывов и принялась за исправление силовой и осветительной сети. К тому времени, когда Сидоренко вернулся нагруженный ворохом коробок, электропроводка была полностью восстановлена.
Большая часть запасных радиоламп и осветительных трубок была испорчена. Все же им удалось подобрать нужный ассортимент и тех и других, и пока Иван Тимофеевич заканчивал ремонт освещения, Маша привела в порядок радиостанцию.
Включили приемник. Маша ожидала, что из него послышатся голоса пропавших товарищей. Но громкоговоритель молчал. Маша еще раз проверила исправность установки. Полная тревоги, она наклонилась к микрофону.
- Говорит "Уран"! Говорит "Уран"! Я - Маша! Отвечайте, отвечайте!
К ее неописуемой радости, громкоговоритель сразу же ответил голосами Ольги Александровны и Синицына. "Счастье, что хоть эти двое живы", - мелькнуло в ее сознании.
- Наконец-то, Машенька! - радостно отозвалась Ольга Александровна.- Мы уж было отчаялись!
- Мы лежим, засыпанные песком, не можем шевельнуться, а вы и в ус не дуете! - зло прогудел Николай Михайлович.- Хорошо, что скафандры не дают песку нас раздавить. Что у вас случилось? Почему молчали до сих пор?
Немного подумав. Маша ответила:
- Мы все четверо живы. "Уран" стоит на поверхности Венеры, где-то недалеко от моря, и тоже засыпан песком... Постойте, что это такое? - оборвала она внезапно.
Маша ясно расслышала тихое ритмичное постукивание, доносившееся откуда-то извне. Ее привычное ухо автоматически отметило:
"...ивы ли вы?"
И тут же наступила тишина.
- Ничего не понимаю, - обратилась она к Сидоренко. - Я готова поклясться, что кто-то сейчас морзил. Вы слышали?
Иван Тимофеевич не успел ответить, так как постукивание возобновилось. Мешая слушать, из громкоговорителя несся бас Синицына:
- Почему вы замолчали? Черт побери! Почему вы молчите?
Чувствуя, что объяснения бесполезны, Маша, не теряя времени, щелкнула выключателем, и в наступившей тишине ясно различила выстукиваемые по обшивке "Урана" слова:
- Я - Белов, живы ли вы? Я - Белов, живы ли вы?
Маша радостно схватила первый попавшийся под руки тяжелый предмет и, подбежав к двери пропускника, где кабина не была обшита линолеумом, забарабанила ответ:
- Мы живы. Где вы находитесь? Целы ли?
Последующий "разговор" был таков:
- Я нахожусь у конца правого крыла, которое торчит из кучи песка и камней. Я цел, но сильно помят. Радиостанция скафандра повреждена. Как у вас дела?
- У Иванова легкое сотрясение мозга и разбито колено. Медведев только ушибся. Остальные здоровы. Установлена радиосвязь с Петровой и Синицыным. Они засыпаны песком. - Маша помедлила, потом застучала: - Связи с Ковалевой пока нет...
Ответные постукивания прекратились. Подождав немного. Маша хотела сделать повторный вызов, но Белов сам продолжил разговор:
- Установите по приборам направление, где находятся Петрова и Синицын, успокойте, как сумеете. Попытайтесь прорыться. Отсюда невозможно и нечем.
- Что делается снаружи?
- Ураган, пронесся, но ветер такой - стоять невозможно. Солнце село. Из-за туч полная темень. Когда вы боролись со смерчем, я проследил место вашего падения. Меня подхватило ветром и протащило по воздуху и по земле с километр. Я оказался метрах в ста под ветром от вас. Полз к вам, но несколько раз меня отшвыривало назад. Все. Приступайте к работе.
Включив радио кабины, Маша успокоила бесновавшегося Синицына и Ольгу Александровну и, запеленговав место, где они находились, стала надевать скафандр. Уже одетые Сидоренко и Максим стояли в дверях пропускника с кирками в руках. Подойдя к Константину Степановичу, Маша увидела, что он спит. Она поставила около него термос с водой и направилась к двери.
Внезапно ей пришла в голову счастливая мысль: а что, если использовать взрывчатый материал?! Максим пошел в кладовую и вскоре вернулся, доверху нагруженный всем необходимым для взрывных работ.
Путешественники с жаром принялись за работу. Воспользовавшись тем, что под корпусом корабля оставалось свободное пространство, они отгребли туда часть песка изпод крыла и принялись рыть подобие пещеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65