наобниматься вы ещё успеете... Не волнуйтесь ничего страшного не произошло - всё в полном порядке. Когда ваши соития станут регулярными - вы уже не будете сливать семя на землю: оно должно попадать во чрево, и этому все очень быстро учатся...- Убаюкивающим голосом продолжал он.- Присядь и ты - омой его член проточной водой: и поостынет, и чище будет...- Обратился он к Алёне. Послушно присев, она несмело взяла мой член в свою руку. Столь сладостной истомы я в жизни ещё не испытывал - тихо застонав, я просто сполз в воду. - Закати кожу - обнажи головку-то...- Улыбнулся старик.- Не бойся - не боги горшки обжигают...- Совсем ласково подбодрил он.- И уж, тем более делать детей людям всегда приходится самим...- Разрядил обстановку он. Алёна несмело заулыбалась. Мне тоже стало легче - я как-то перестал считать происшедшее неудачей. 'Разумеется - при чём здесь 'неудачи' просто слишком долгое воздержание, вот и вышло самопроизвольное извержение семени,- услышал я в голове голос монаха.- Это всё совершенно нормально...'- Вслух же спокойно произнёс:- Как только смоете с себя всё вытирайтесь: нам уже пора.- И, подтащив наш рюкзак поближе, бесцеремонно вынул из него два больших махровых полотенца и положил сверху. Почувствовав, что замерзаем, мы наспех обнялись под водой - инстинктивно; видимо, решив, что так будет больше пользы - для омовения, разумеется... Монах только улыбался. - Не забудьте как следует омыть промежность. Друг другу.- Улыбаясь, подсказывал он. Мы, краснея, не хотели противиться... Наконец, стуча зубами, мы расхватали полотенца и стали вытираться. - Друг друга, друг друга!- С улыбкой подсказывал монах. Член мой, омытый нежными Алёниными руками, к тому времени уже принял прежнее положение. Бросив на него короткий взгляд, монах улыбнулся. 'Вишь, каков... - а ты боялся... А ведь мог и поартачиться с полчаса...'- 'услышал' я его комментарий. Тем временем мы закончили растирать раскрасневшиеся тела и нам стало жарко. Я откровенно любовался её телом, будучи абсолютно неспособным отвести от него взгляд. - Не сотвори себе кумира - ни на земле, ни на небе, ни под землёй...Медленно, с расстановкой произнёс монах. - О чём это вы?- Поинтересовалась совершенно пунцовая невеста. - О том, как он на тебя смотрит...- Улыбнулся старик.- Плохо быть кумиром. Особенно - низвёргнутым.- Вздохнул он. - Надеюсь, нам это не грозит?- Улыбнулся я. - Это всё зависит только от вас...- Уклончиво ответил старик. Он спокойно, по-хозяйски, вынул из рюкзака наши тапочки и поставил на берегу ручья: - Ополосните ноги, оботрите, обувайтесь...- Деловито бормотал он, вытряхивая 'свадебные наряды'. - Облачи невесту-то...- Протянул он мне её наряд. От вида Алёны здесь, на берегу этого ручья, в этой полупрозрачной ночной рубашке с кружевами, надетой на голое тело, можно было просто сойти с ума. Монах с видимым удовлетворением оглядел её: - Хороша... Самое время...- Что именно 'самое время', он объяснять не стал. Заставив надеть на себя все приготовленные одеяния, он повёл нас на близлежащий холм. Мы всходили на него довольно долго - минут двадцать, наверное. Признаться, именно тогда у меня впервые появилось ко всему этому какое-то... Я бы сказал - пренебрежительное отношение. Представьте: идут зачем-то на холм монах с клюкой, полуголая красавица, покрытая скатертью, да изнывающий от вожделения молодой 'жеребец', укутанный в кусок материи. Оба последних - в домашних тапочках. Бред! К тому же у 'жеребца' член уже начал побаливать... с непривычки-то к подобным мероприятиям... Наконец достигнута вершина холма. Впереди - обрыв. За ним - огромная долина, в которой раскинулись сёла, луга, пашни, пруд, небольшая речушка... Величие настораживало: как будто над всем этим нам предстояло воспарить... Монах расстелил неподалёку два коврика: - Это для вас... Не рядом - чтобы вы думали о том, что будете говорить, а не о теле, дышащем рядом...- Мы смущённо опустили очи долу. - Встаньте каждый посредине своего коврика на колени, лицом к обрыву... а затем согнитесь в поклоне, вытянув руки как можно дальше вперёд...Продолжал старик. Мы выполнили это - нельзя сказать, что очень охотно или сколько-нибудь серьёзно.- А теперь медленно поднимайте вытянутые руки так, чтобы видеть кончики пальцев...- Продолжал инструктировать старец.- Что чувствуете?- Неожиданно спросил он. - Жуть...- Передёрнула плечами Алёна. - Брррр...- Вынужден был согласиться я. - Вот и прекрасно, улыбнулся монах.- Значит, вы оба - вполне 'коммуникабельны'. Раз почувствовали 'голос места'... Вы придумали, что будете говорить?- Неожиданно быстро спросил он.- Не забудьте, что времени у вас - ровно минута. Минуту Раффа будет внимать вам, в миллисекунду обратится он к Творцу за советом и осмыслит им сказанное; и, наконец, несколько секунд понадобится мне, чтобы узнать ответ Раффы.- Мы в нерешительности переглянулись. Заметив эти 'переглядки', старик вздохнул: - Так я и думал... Ладно, я буду говорить текст - тихо, чтобы не сбивать а вы мысленно повторяйте - слово в слово. При этом, приняв 'позу моления' - с воздетыми кверху руками... или - смотрите сами, как вам самим покажется удобнее - представляйте себе, что вы на самом деле обращаетесь к тому, кто несоизмеримо выше и сильнее вас - пусть он находится хотя бы и прямо здесь, в этом мире...- Мы не возражали. Старец встал между нами видимо, чтобы окончательно лишить нас возможности думать о вожделённом, а не о Боге - и, положив клюку перед собой, воздел руки к небу. - Слушайте...- вскоре тихо сказал он. Мы прислушались.- И повторяйте...добавил он шёпотом. Мы едва не прыснули, вспомнив о том, что только что в ответ на его 'слушайте' оба ожидали услышать 'откровения свыше'.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22