.
Что самое любопытное, никаких особенных чувств - беспокойства там, страха или вполне объяснимой паники - эти неподобающего образа конечности у Яны не вызвали. После первой мимолетной вспышки удивления все показалось в порядке вещей. Еще одно мгновение - и она взмахнула своими длиннопалыми руками, как невиданная птица, и свечкой взмыла вверх, и полетела, сперва едва не касаясь верхушек расцвеченных деревьев, медленно поднимаясь все выше и выше в синее небо... И дух перехватило от небывалого головокружительного счастья, даже трудно стало дышать.
Проснувшись от басовитого ворчания будильника, Яна долго не могла прийти в себя, снова и снова переживала в мыслях свой ликующий полет. Вот это было здорово, давненько она так не летала! Сам сон, конечно, не вещий, но на безрыбье и рак рыба - уже кое-что. Единственный минус, с контролем ничего не вышло: скорей это оно, сновидение, ее контролировало...

Понедельник начинался по всем параметрам удачно: Янке посчастливилось проскользнуть в ванную перед самым носом Ярослава и победно хлопнуть дверью. Брателло в негодовании взревел не своим голосом:
- Вот Ихтиандр!
И ушел в универ немытый, не захотел ее ждать. Яна решила специально для него проявить неслыханную сознательность и уложилась в рекордные двадцать минут вместо обычного часа или двух, а он не оценил!..
- Звонил твой орел, бросил трубку! - крикнул через дверь ванной отец. - Боится меня. - Немного помолчал и с заметным удовольствием припечатал: - И правильно делает!
"Сережка, наверное. Или Богдан? Нет, если бросил трубку, то это Сережа..." - по какой-то загадочной ассоциации с "орлами" девочка незаметно для себя распелась под плескание воды, как восходящая оперная звезда. Сперва негромко так, с деликатностью, но через минуту забыла обо всем на свете и выводила уже с чувством, в полный голос:
- Орленок, орленок, блестни опереньем,
Собою затми белый свет!
Не хочется думать о смерти, поверь мне,
В шестнадцать мальчишеских лет...
Песня была еще с детства любимая, перенятая от мамы (та когда-то пела в студенческом хоре). Распевали обычно по вечерам на пару с Яриком - соревновались, кто кого перекричит. Слова с тех пор подзабылись, но вчера во время вечернего заточения в своей комнате на глаза удачно донельзя попался потрепанный песенник советских времен, в патриотической красной обложке. Янка до того увлеклась, что зачиталась им допоздна (чтобы было моральное оправдание не решать на пятницу задачи по химии). Хорошая все-таки песня этот "Орленок", задушевная! И про гордый "Варяг" тоже ничего, только там потруднее будет, всего не упомнишь...
- Голос прорезался? - бодро поприветствовал ее, уже свежевыкупанную, папа, и чем-то неуловимым напомнил Ярика. То ли голосом, то ли подвижной клоунской мимикой, то ли самой интонацией с вечной дружеской поддевкой: если закрыть глаза, ни за что не угадаешь, кто на этот раз озвучивает комментарий!
- А что, плохо? - Янка обиженно засопела носом, готовясь разыграть сцену оскорбленного достоинства, и отец поторопился успокоить:
- Наоборот, хорошо! Лоретти. С Шаляпиным не сравниваю, сама понимаешь...
До чего же славно с папой по утрам! Никто никого не попрекает, не выискивает твои недостатки и не стремится по ним покрепче ударить, или ущипнуть с вывертом, чтоб добраться до живого... (Вряд ли мама делает это со зла, просто манера общения у нее такая своеобразная. Но от этого не легче.) В общем, можно расслабиться и не огрызаться через каждое слово, держа оборону сразу по всем фронтам.
Позавтракали на скорую руку сооруженными папой трехэтажными бутебродами с толсто нарезанным сыром, помидорами и докторской колбасой. Маме сегодня было не до завтраков, торопилась на вокзал встречать очередную свою подругу, прикатившую из заграницы. (Подобные мероприятия, то есть встречания-провожания, обычно плавно перетекают в праздничный сабантуй и обсуждение всех жизненно важных подробностей вплоть до самого вечера, так что горизонт на весь день свободен. Никакая жаждущая общения мамина знакомая не будет подстерегать за углом и лишний раз нервировать!)
За поеданием второго папиного бутерброда, отмеченного ударной порцией вкуснейшей нежной колбасы, Янку посетила простая и очевидная мысль: а почему, собственно, звонили на домашний? Неужели на мобильнике села батарея?.. Именно так и было, подтвердились наихудшие подозрения: дико предусмотрительная Яна Владимировна опять села в лужу! И времени на зарядку совсем не остается, так что можно уже и не дергаться, предоставить все на волю случая. Как сказала бы сейчас Юлька, too-o late! (Слишком поздно.) Хотя вдруг Богдан сегодня позвонит, а мобила отрубилась? Как же она сразу не подумала!..
За всеми заботами едва-едва успев наспех расчесаться и подкрасить розовым блеском губы, Янка пулей выскочила во двор - оставался еще малюсенький призрачный шанс, что сегодня не опоздает. По закону подлости сразу же у подъезда образовалось непредвиденное препятствие: на лавочке у выкрашенной в мышиный серый цвет двери расположилась кучка дворовой молодежи и, как водится, тоже жаждала душевного общения.
Яна решила не рисковать своим авторитетом: во дворе ее уважают (непонятно вот только, за что?.. Неужели из-за импортных шмоток, которые папа привозит из каждого рейса?). Словом, считают "своей". Закадычных друзей и особо близких подруг, правда, нет, но зато просто приятелей, с которыми можно поприкалываться и почесать языки, полным полно. "Let's keep it this way, будем продолжать в том же духе, - заключила Яна и сама себе изумилась: - И чего это вдруг меня пробило на английский?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62