Деревьев здесь не было, только невысокий, но густой мясистый кустарник, который широкой полосой тянулся вдоль периметра и у крайних вышек смыкался с лесом. Метрах в пятидесяти от периметра, там, где кончался кустарник, начиналось кочковатое желто-зеленое поле с лужицами воды, совсем не похожее на болото и потому не внушающее опасений. Дорога на могильник почти сразу от КПП плавно поворачивала влево и терялась в густых кустах.
- Марьевка там. - Верблюд махнул рукой в серую даль, туда, где в дымке мрачное небо сливалось с болотом.
"Двадцать шагов вправо по тропе наряда, - услышал Вадим. - Затем налево в кусты. Ориентир будет обозначен черным сфероидом".
Действительно, откуда-то сбоку вынырнул маленький черный мячик и заплясал впереди на высоте человеческого роста.
Вадим отсчитал двадцать шагов по заросшей бурьяном тропинке (видно, давненько здесь не ходили) и нырнул в кустарник. И застрял.
Невидимый помощник сказал что-то на тарабарском языке, после чего кусты стали более податливыми, как густая трава.
"Предупреди своих, чтоб не растягивались", - услышал Вадим.
- Не отставать! - обернувшись, крикнул Вадим. Шедший вслед за ним Завехрищев отпрянул и сказал:
- Ты можешь не орать, Сусанин?
Все шли довольно плотно и уже вошли в кустарник, только Акимов замешкался и отстал шагов на десять. Эти десять шагов стали для него роковыми - кустарник встал перед ним неприступной стеной.
- Эй, - заорал Акимов, на что-то еще надеясь, - а я? Товарищ подполковник, подождите.
Скосившись через плечо, Вадим увидел, что Акимов бегает туда-сюда по тропе наряда, пинает ненавистную растительность, затем разбегается и прыгает. И падает животом на упругие ветки, не пролетев и двух метров.
"Не останавливаться", - услышал Вадим и понял вдруг, что потерял маленький черный шарик. Только что он был впереди в трех метрах, а теперь пропал. Дернуло же его оглянуться!
- Товарищ подполковник, - взывал запутавшийся в ветвях Акимов.
- Слушай, ты, заткнись, а? - подал голос один из "понятых". - Сам виноват.
Откуда-то снизу вынырнул и завертелся вокруг собственной оси маленький сфероид.
- Плотнее ко мне, - сказал Вадим. - Не останавливаться.
Наконец кусты остались позади, и они вышли на болото. Воды здесь было много больше, чем ожидалось. Кочки тонули под тяжестью тела, но, к счастью, не до конца, где-то там застревали, и ноги оказывались по щиколотку во взбаламученной жиже. Увидев, что все вышли на "ровное" место, Акимов заголосил, как помешанный, пустив в ход самый убойные, самые непотребные слова.
- Не психуйте, Акимов, - сказал Хмурый. - Выберемся, обязательно вам поможем. Отъезжайте от Объекта как можно дальше и ждите.
- Чтоб те лопнуть, - отозвался Акимов. - Чтоб те треснуть. Чтоб те не выйти из этого болота.
Вскоре Вадим почувствовал усталость. Балансировать на неверных кочках становилось все труднее и труднее, к тому же приходилось непрерывно следить за маленьким сфероидом. А тут еще бесполый подсказчик принялся нудеть: "Быстрее, быстрее, осталось пять минут".
- Хоп, - сказал вдруг сзади кто-то из "понятых", и Вадим услышал приглушенный всплеск. - Дай-ка руку, приятель.; Второй "понятой" промямлил что-то невразумительное.
- Осталось пять минут, - мрачно предупредил Вадим, не останавливаясь, потому что знал, что, если остановишься, непременно потеряешь равновесие.
- Дай руку, паскуда! - яростно заорал "понятой".
- Извини, парень, но тогда нам обоим хана, - невнятно отозвался второй "понятой".
- Ага, есть один, - возбужденно сказал Акимов и захихикал. - Чтоб вам всем утопнуть.
- Вот стервец! - выругался Верблюд, задыхаясь.
- Поднажать! - повысил голос Вадим.
Кочки стали поустойчивее, потверже, и через несколько шагов Вадим увидел впереди твердую поверхность - ни кочек, ни воды там уже не было.
Все вокруг заискрило, скафандр на мгновение вспыхнул ровным голубоватым свечением, с треском разорвалась невидимая паутина, и подсказчик-гермафродит произнес хриплым голосом: "Получилось".
Один за другим они выходили на площадку, каждый в искрящемся ореоле и скафандре с голубоватым свечением. Площадка была большая, метров десять в длину и три - в ширину.
Провалившийся в болото "понятой" исчез из виду - его засосало. Самое страшное, что скафандр у него, как и у всех остальных, был герметичный, с системой очистки от углекислого газа, а кислорода в баллонах оставалось примерно на час. Однако он молчал, то ли потерял сознание, то ли, к его счастью, скафандр оказался негерметичным. Акимова тоже не было слышно, и Вадим понял вдруг, что и "понятой" и Акимов живы, а не слышно их потому, что закрылся этот чертов континуум.
Глава 8 АВТОМАТЧИКИ
Теперь можно было не торопиться, и они минут десять лежали вповалку, кто как упал, тот так и лежал. Потом Хмурый сказал: "Кислород, ребятки", и первый вскочил как ошпаренный. Вставать очень не хотелось, однако Вадим заставил себя. Господи, опять тащиться по этому вонючему болоту! Это занятие и здоровому-то в тягость, что уж тут говорить про больного. Вон и Завехрищев, этот тренированный здоровяк, которому пробежать десять километров с полной выкладкой раньше было раз плюнуть, кряхтел, сопел и потихоньку матерился. Уж он-то раньше проскакал бы по этим пенькам, как горный козел, не обидно ли теперь чувствовать себя жалкой немощью? Ему тоже были отпущены три недели, просто он не знал об этом и питал какую-то надежду, списывая сбой в организме на временные неполадки.
Эти люди сейчас целиком зависели от него. Нет, нет, сказал себе Вадим, лучше об этом не думать.
Сбоку вывернулся черный сфероид, и Вадим шагнул на просевшую под его весом кочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30