Баранецки Марек
Право альтернативы
Марек БАРАНЕЦКИЙ
Право альтернативы
Пер. Н. Стаценко
Трансгалактическая Оперативная Станция второй месяц погружалась в непроглядную бездну Вселенной. Квазипространственная траектория, словно коконом, сомкнулась вокруг Корабля, перерезая связь с Землей, которую он покинул двадцать лет назад. Почти весь экипаж - десять человек-спал в своих кабинах. Только заместитель руководителя Полета, командор Алан Кальперн, посмотрел на часы в коридоре, отмечая про себя, что пора отправиться в Зал Операций и принять дежурство. Следя чуть усталым взглядом за раздвигающимися дверями, он не сразу осмотрел Зал внутри. Только переступив порог, он остановился как вкопанный. В среднем кресле, развернутом спинкой к пультам управления, бессильно поникнув, сидел командир Корабля Каргини. Неестественно вывернутые ноги боковой поверхностью ступней соприкасались с мягким покрытием пола. Руки соскользнули с подлокотников кресла, открывая внушительных размеров торс С пятном крови на кофейного цвета комбинезоне. Он был мертв.
Все вокруг Каргини было залито кровью. Большие, все еще красные пятна не успели впитаться в губчатый пол. Высокая, цвета вереска спинка кресла испачкала кровью панель и пульты компьютера. Кровь множеством струек и капель смешалась с разноцветными точками пространственной картины Космоса на большом голографическом экране, опоясывающем почти весь Зал по периметру. Пятна крови, оказавшись на плоскости, выдавали настоящую поверхность экрана, контрастируя с висящими в десятках планов звездными точками.
Лицо командира было синим, гримаса страха, смешанного с выражением навсегда застывшего недоверия, исказила его. Командор Кальперн огляделся по сторонам и тихо сказал в пространство;
- Боевое положение A3. Полная запись обстановки внутри и снаружи. Секретность первой степени. Красный сигнал чрезвычайной тревоги.
Над креслами засветились фиолетовым пунктиром секции тревоги. За спиной бесшумно сомкнулись двери, отрезая помещение от остального корабля. Не двигаясь с места, он хладнокровно обдумывал положение. Командир Каргини был убит. Загадочным образом и при совершенно неправдоподобных обстоятельствах. Собственно говоря, то, что Кальперн видел, просто не могло произойти. И никогда не происходило за всю историю галактической навигации. Экипаж состоял из десяти человек, которые подбирались годами и тщательно проверялись. На Корабле находились и автоматы. Но они не могли, как в старых романах, причинить вред человеку. Это должен был и мог сделать только человек. Но чем?
И почему?
В этом положении, при красном сигнале тревоги, ему по инструкции был необходим еще один человек. Кальперн подошел к самому дальнему пульту и вызвал комнату Самсона Хьюэла, главного кибернетика.
- Что случилось? - Голос Хьюэла был сонным,
- Зайди в лабораторию. У меня не получается анализ субполя эмиттера седьмой зоны. Нет ключа к конструктивной памяти.
- Иду.
Чтобы добраться до лаборатории, нужно пройти мимо дверей Зала Операций, Когда кибернетик поравнялся с ними, Кальперн, не говоря ни слова, втолкнул его внутрь. Они долго молчали. Когда Хьюэл оправился от первого потрясения, командор сказал:
- Это произошло самое большее десять минут назад. Чем ты занимался в это время?
- Спал, - ответил Хьюэл. И, сохраняя самообладание, сдержанно добавил; - В памяти отмечено движение дверей на корабле. Ты проверял?
- Нет.
Они подошли к программирующей панели, Хьюэл закодировал вопрос. На мониторе появились номера дверей и шлюзов, открывавшихся в течение последнего часа. Ни один из них не находился в жилой части. Ни один, кроме дверей Зала Операций, в котором они стояли.
Двери открылись на 48 секунд, когда вошел Кальперн. Затем в соответствии с режимом секретности регистрация стала осуществляться Автоматической Системой Тревоги, минуя Главную Память. С этого момента получить и использовать информацию можно было только после возвращения на Землю. Через двадцать лет.
- И что дальше? - спросил Хьюэл.
- Ты можешь выпотрошить эту программу?
- Могу попробовать, - медленно ответил Хьюэл, но не сдвинулся с места.
- Мы должны выяснить все сейчас, правда? - скорее утвердительно, чем вопросительно сказал командор. Их взгляды на мгновение встретились. Хьюэл смотрел спокойно и внимательно. Так же, как и Кальперн. Когда они отвели глаза, обоим стало легче. Напряженность между ними исчезла.
- Ладно, действуй, - сказал Кальперн.
Но дрожь внутри осталась, даже когда кибернетик, открывая перед Кальперном все шифры и системы, старался отыскать поддельную запись, скрывающую сигнал об открывании дверей в Зал Операций перед смертью командира. Только когда последний шифровой ключ не извлек из Памяти ничего, кроме того, что было введено в нее перед тем Хьюэлом, Кальперн вздохнул:
- Спасибо, Самсон. Ты знал, что так получится?
- Я не мог знать, - ответил кибернетик. - Но ожидал этого. Что будем делать?
Только сейчас они по-настоящему почувствовали облегчение, как будто то обстоятельство, что компьютерная система им не поможет, дало им возможность доверять друг другу,
- В первую очередь, - распорядился Кальперн, - место происшествия. Потом тело.
Хьюэл кивнул. Он сел в кресло и ввел в Память команду на реконструкцию событий в Зале Операций.
Больше десяти минут он уточнял программу, выстраивая ее сначала в голове. Кальперн наблюдал, как лоб Хьюэла покрывается испариной, и, глядя на пальцы, проворно, как у пианиста, бегающие по клавиатуре, подумал о том, что тот и в самом деле лучший кибернетик Галактического Корпуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9