Под влиянием созданного таким образом сильного жара охристое вещество выделяло, очевидно, легкий газ, проникавший в шар через его расширенное книзу отверстие, так как оболочка постепенно надувалась. Подъемная сила оказалась вскоре достаточной, чтобы весь аппарат легко оторвался от земли, а линза в это время совершила еще четверть оборота в том же направлении, после чего желтая смесь потемнела, ибо солнечные лучи перестали освещать ее.
Пока мы стояли за границей из шпагата, ветер изменился и баба была снова отвезена к картине из зубов, однако этот ее второй маршрут шел под довольно широким углом относительно первого, так как инструмент направлялся к более темному месту подземелья, где дремал рейтар.
Внизу же, пока длился полет, одна из ножек вытянулась, подчиняясь усилию штока, выдвинувшегося изнутри на полсантиметра.
Вскоре шар заметно похудел и прибор опустился двумя своими не удлинившимися ножками на кучку темных зубов на одном из берегов подземного озерца, а выдвинувшаяся незадолго перед тем ножка коснулась земли в центре еще не заполненного места. В момент приземления мы увидели, как на верхушке аэростата, выпустив требуемое количество воздуха, бесшумно закрылся клапан с помощью простого алюминиевого диска, который мог уходить из-под отверстия или вновь появляться под ним все в той же плоскости, вращаясь на оси, вставленной в отверстие на его краю. Проведя некоторую аналогию, мы понимали теперь, как совершился первый перелет копра благодаря линзе и клапану, согласованные перемещения которых тогда ускользнули от наших неопытных глаз.
Тем временем серый диск поднялся вверх между тремя ножками и опять на миллиметр отделился от синего. Тотчас же, словно показывая, что магнитная сила пропала, потемневший от никотина зуб, доставленный по воздуху аппаратом, отклеился от синего диска и упал на землю прямо на незаполненное место в мозаике. Цвет вновь прибывшего зуба гармонично сочетался с цветом соседних, и он как бы добавил в картину свой собственный, попавший в нужную точку мазок.
Линза сделала четверть оборота в обычном направлении, и испарения желтоватой субстанции, разогретой светом, начали снова раздувать оболочку шара. Шар поднялся в воздух, линза еще раз повернулась, а шток-удлинитель вернулся в ножку, служившую ему футляром. Ветер не поменялся, и баба продолжила свой путь по прямой до одиноко лежавшего в удалении розового тонкого остроконечного корня, к которому аппарат стал опускаться в результате срабатывания клапана на шаре.
Тут Кантрель принялся объяснять нам, зачем понадобилась эта необычная воздушная машина.
Метр довел до предела возможного искусство предсказания погоды. Следя за множеством чрезвычайно чувствительных и тонких приборов, он мог за десять дней знать направление и силу любого дуновения ветра в том или ином определенном месте, а также, каких размеров, плотности и способности конденсировать влагу будет наименьшее облако, которое должно там появиться.
Желая сильнее подчеркнуть невиданную точность своих приборов, Кантрель задумал аппарат, способный создать эстетической природы произведение благодаря лишь силе солнца и ветра.
Он построил стоявшую перед нами бабу и снабдил ее пятью верхними хронометрами, управлявшими всеми ее перемещениями. Самый верхний из них открывал и закрывал клапан, а остальные приводили в движение зеркала и линзу затем, чтобы надуть от солнечного огня аэростат, используя для этого также желтое вещество специального состава, выделявшее под действием любого тепла некое количество водорода. Состав этого вещества придумал сам метр, придав ему такие свойства, что оно выделяло летучий газ, только когда линза направляла на него лучи дневного светила.
Таким образом, Кантрель обзавелся устройством, которое с помощью лишь более или менее прямых солнечных лучей могло, воспользовавшись задолго предугаданным воздушным потоком, переместиться по точному маршруту.
Метр занялся после этого поисками материала для создания своего произведения. Ему казалось, что только изящная мозаика способна вызвать сложные и повторяющиеся перемещения аппарата. Требовалось, однако, чтобы разноцветные кусочки можно было с помощью какого-нибудь чередующегося магнитного усилия притягивать нижней частью копра, а потом отпускать В конечном счете Кантрель решил воспользоваться открытием, сделанным им же несколькими годами раньше и приносившим на практике великолепные результаты.
Это была любопытная система, позволявшая удалять зубы без боли и без опасного и вредного применения обезболивающих средств.
В результате долгих опытов Кантрель получил два очень сложных металла, которые при сближении друг с другом мгновенно создавали особую и непреодолимую магнитную силу, воздействовавшую только на ту часть человеческого зуба, которая состоит из известковой материи.
Один из этих металлов был серый, другой – с синеватым отливом стали. Вырезав из каждого по кружку радиусом в один миллиметр, он закрепил серый на конце слегка скошенной в торце твердой ручки, а по окружности синего кружочка вставил, расположив их симметрично и с одинаковым интервалом, три коротеньких стерженька, другим своим концом упиравшихся в стенку цилиндрика, снабженного тонкой рукояткой. Когда возникала необходимость, работая отдельно обеими руками, он вводил цилиндрик в рот пациента, прижимал его толстые и не острые края к двум зубам по обе стороны больного зуба и подводил серый кружочек так, чтобы наложить его на синий. Магнитная сила проявлялась при этом моментально с такой мощью и резкостью, что больной зуб, подчиняясь ей, покидал насиженное место, не оставляя пациенту времени на то, чтобы ощутить хоть какое-нибудь причиняющее муку движение хирурга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82