Старуха щелкнула замком и сняла его.
– Зайдем сюда, барышня.
Но еще прежде чем открылась дверь, Эдит уверилась, что она у цели. Сквозь дверные щели проникал удушливый запах овощей. Эдит облегченно вздохнула. Разве могла она когда-нибудь предположить, что запах гнилой моркови и сельдерея покажется ей приятней любых благовоний?!
То был склад торговки овощами.
– Осторожнее, милочка; здесь еще одна ступенька, – предупредила ее старуха.
Эдит переступила порог, зеленщица закрыла за ней дверь, а сама осталась снаружи. Девушка очутилась в довольно большом помещении с низкими сводами, углы которого были завалены картофелем и брюквой, а вдоль стен выстроились мешки с луком.
Посреди погреба стояли два соломенных кресла. На одном из них мерцала плошка с плавающим в говяжьем жиру фитилем, в другом – сидела женщина в скромной городской одежде, какую обычно носят уличные торговки.
Женщина молча подняла взгляд на Эдит. Лицо ее оставалось бесстрастным, на нем не выразилось даже удивления. Для этого женщине не пришлось делать усилий – она умела владеть собой.
А Эдит с горячностью бросилась к женщине, упала перед ней на колени, схватила ее руку, и расширившиеся от ужаса глаза девушки, казалось, возвестили об опасности раньше, чем это успели сделать ее уста.
– Госпожа Барадлаи! Вашего сына хотят убить!
Женщина в кресле вздрогнула, но все же сумела подавить вопль, готовый сорваться с ее губ, материнский вопль, шедший из глубины сердца.
– Рихарда? – спросила она, овладев собой.
– Да, да, – воскликнула девушка. – Рихарда! Вашего Рихарда. О госпожа, спасите его!
И она судорожно обняла колени женщины.
Та пристально взглянула в ее лицо:
– Ты – Эдит?
С радостным изумлением девушка подняла глаза:
– Вам знакомо мое имя?
– Я знаю его из писем сына. А по твоему лицу и по твоим словам понимаю, что ты и есть невеста Рихарда.
– О госпожа, я обручена с гробницей и монастырскими стенами. Я знаю, они говорили при мне, мой жених обречен. Он должен умереть страшной смертью, с ней вовеки нельзя будет примириться: он погибнет на виселице или от руки убийцы. Вот почему я здесь. Вы – его мать. Не допустите позорной гибели сына!
– Но откуда ты все это знаешь? И то, что я здесь? И кто я такая? И что Рихарду грозит опасность?
– Я вам все расскажу. Вас предали. Ваши союзники, наивные и легкомысленные юноши из студенческого легиона, раскрыли секрет коварной баронессе, которая разыгрывает из себя их друга и сторонницу свободы. На самом же деле и она, и ее дочь Альфонсина – агенты вражеской стороны. Они рассказали при мне сестре Ремигии, этой шпионке, что завтра собираются схватить и вас, госпожа, и вашего сына. Если вам удастся встретиться с Рихардом и уговорить его отправиться в Венгрию, то его арестуют и повесят как изменника воинские начальники. Если же вы не сможете повидаться с ним, его все равно убьют, они подкупили двух гусар. Почему они все это говорили при мне? Чтобы истерзать мою душу. О, я и сама не знаю, за что они меня мучают, сводят с ума?!
Эдит было зарыдала, но тут же взяла себя в руки, и к ней снова вернулась ее прежняя обворожительная живость.
– Но они обманулись. Они думали, что я раздавлена, уничтожена, уже мертва. А я выскользнула у них из рук, сбежала, промчалась через весь город. Было темно, и все же я нашла вас, ибо меня хранил сам господь, он был со мной, он привел меня сюда. И дальше он меня тоже не покинет!
Столько неподдельного, высокого чувства было в словах этой юной послушницы, что дама в кресле с немым восхищением обвила руками ее плечи и с любовью заглянула ей в глаза.
Так вот какова невеста ее Рихарда!
– Приди в себя, дитя мое, и поговорим спокойно. Видишь, я совершенно спокойна. Скажи, ты твердо знаешь, что завтра нам готовят западню?
– Твердо.
– В таком случае в нашем распоряжении половина ночи, чтобы предупредить измену.
– Вы пойдете к Рихарду?
– Немедля.
Эдит с мольбою сложила ладони.
– Возьмите меня с собой!
Мать Рихарда на минуту задумалась, как бы вопрошая себя.
– Хорошо. Пойдем.
Эдит всплеснула руками от радости. Ведь она была совсем еще ребенком.
– Понимаешь ли ты, что мы рискуем жизнью?
– О, я этому только рада.
– Тебе тоже надо переодеться в простое платье.
Госпожа Барадлаи позвала стоявшую за дверью торговку:
– Фрау Баби! Нам придется сейчас идти.
– Хорошо, – промолвила старуха.
– Эта девушка тоже пойдет с нами.
– И она? Тогда ей нужна подходящая одежда.
– Есть у вас что-нибудь в запасе?
– Найдется.
Фрау Баби подняла крышку старого сундука и отыскала в груде тряпья платье для Эдит.
– Ну, а теперь, фрау Баби, сложите свои вещи и спрячьте их подальше. Ваш адрес, оказывается, известен слишком многим.
– Мне и самой так думается.
Фрау Баби надела на Эдит поверх монастырской одежды платье уличной торговки. Вокруг талии она повязала ей клетчатый шерстяной платок, на голову водрузила обычную для торговок широкополую соломенную шляпу, из-под которой, если смотреть на ее обладательницу в профиль, виднелся лишь кончик носа.
– Вылитая молоденькая торговка. Еще вот только кадушку на плечи – и все. Такой ноши вам еще не приходилось носить, барышня, верно? Ну, не бойтесь, я для вас выберу полегче. Вот эту корзиночку из лозы, подбитую холстом. В нее мы положим булок, чтобы груз был нетяжелым. А мы как-нибудь уж осилим картошку да лук.
Эдит воспринимала все это как забаву. Она легко подхватила корзину с булочками и, продев руки в лямки, приладила ее за спиной.
– Эх, голубушка моя, раз уж мы идем к солдатам, надо всегда брать с собой провиант, иначе, чего доброго, подумают неладное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189