Опять плывут только за левым бортом или позади. Этот «почетный» эскорт выдерживает положенное расстояние – метра три. Неужели надеются, что кто-нибудь из нас вылетит за борт? Двухметровой акуле, конечно, трудно будет меня проглотить, но для меня вполне достаточно, если она вырвет хоть клок мяса. А известно, что акула делает это без всякого затруднения. Зубы у хищницы большие и чрезвычайно острые. Когда мы были на Кубе, Джу выпросила у рыбаков зуб карибской акулы и теперь не расстается с ним. У тихоокеанских акул зубы разные. Есть и широкие, с зазубринами, словно пила. Новую акулу определили по атласу. Это длиннокрылая акула (Longimanus).
До сего времени нас сопровождали, в общем, пять «людоедок». Постепенно входим в район, прославившийся особенно свирепыми акулами. Самые знаменитые – австралийские.
Идем в окружении огромного косяка рыб, подобных луфарям. Их тут тысячи. Куда ни кинешь взгляд, всюду поблескивают спины этих довольно крупных рыб. Особенно хорошо видно их на гребнях волн. Солнце стоит низко и словно бы проектирует их на экран. Плывут они на глубине около метра, тела рыб окрашены в коричневато-фиолетовый цвет.
В Великом океане человек может полностью прокормиться рыбой. Ее здесь, видимо, намного больше, чем в Атлантике. Там она появлялась только в периоды безветрия. До сего времени мы не поймали ни одной рыбешки. Как будут смеяться надо мной заядлые рыбаки! Но я не испытываю ни малейшего желания выудить хотя бы одну. К тому же рыба и не входит в рацион нашего питания. А чтобы приготовить ее, потребуется целая уйма дополнительных забот да еще придется терпеть лишние запахи.
Джу снова полна жизни
Джу чувствует себя лучше. Температура спала, но она страшно похудела. Тяжелый камень свалился с сердца. Теперь я убежден – мы все преодолеем. Лучшего спутника и представить себе не могу.
Бакштаг – один из тросов, которыми крепится совместно с вантами мачта с двух сторон, – совсем ослаб. Я попытался было его подтянуть, но он выкинул коленце – оторвался. Обух, к которому он был прикреплен на вершине мачты, отвалился. И теперь мы остались с одним бакштагом. К несчастью, я ничем не могу уравновесить крепление с противоположной стороны: мешает румпель. А это серьезно снижает прочность новой мачты. Смотрю на оторвавшийся конец троса и чувствую себя обманутым. На Маркизских островах снова придется извлекать мачту. И опять ставить. Правда, в спокойной обстановке, в тихом заливе да еще с помощью людей. Поэтому эта работа не представит большого труда.
Ветер усиливается. Сегодня Джу выдержала двухчасовую вахту. Хотела дежурить дольше, но я запретил. Было бы совсем глупо, если бы она переутомилась, не успев как следует оправиться от болезни. Пусть еще денек-два поостережется, и у меня снова будет полноценный экипаж.
Рефлексы
Поговорка «Спеши, не торопясь» стала нашим девизом еще в Атлантике. Эта поговорка применима всюду, но, может быть, особенно справедлива она в океане. Быть терпеливым, заставлять себя ждать, когда всем существом своим рвешься к берегу, когда твердо знаешь, что каждый прожитый в океане день прибавляет все новые и новые опасности, неимоверно трудно. Это требует больше сил и воли, чем чисто спортивное устремление к заветной цели. Я уже дошел до того, что во всем сомневаюсь. Спасательная лодка не рассчитана на огромные переходы. Отсутствие элементарных Удобств, усталость и чрезмерное напряжение дают о себе знать. Я лишь усилием воли заставляю себя быть энергичным, непрерывно заниматься делами.
Единственное мое желание – успешно завершить экспедицию, даже ценой крайнего переутомления. Но в то же время я не позволяю себе нервничать, бездумно торопиться. Я не собираюсь неразумно рисковать, вступать в поединок с излишними опасностями. Поэтому мы постоянно начеку. Готовы к опасности в любое мгновение. Наша лодка требует молниеносной реакции. Запоздание даже на доли секунды может оказаться решающим, а возможно, и роковым. Каждая волна требует трезвой оценки, чтобы преодолеть ее наилучшим образом. Вечно не спускаем глаз с парусов. Фордевинд – опасное для лодки направление ветра, когда он дует прямо в корму. Если мачта опять сломается, мы уже не сможем ее починить. Парадокс нашего положения в том, что бывают ситуации, когда необходимо реагировать молниеносно, а бывает и наоборот – должен сдерживать себя, не торопиться.
Джу

Свет из глубин
В этих экспедициях я совершенно «очистилась» – теперь никогда не переживаю, если что-нибудь испортилось, разбилось или потерялось. Я и раньше не слишком уж дорожила вещами, а сейчас вообще не придаю им никакого значения.
Льет всю ночь и весь день. Уже целый месяц идут проливные дожди. Если бы это происходило на суше, то давно бы наступило наводнение. А здесь вода обрушивается в воду. Здесь у ливня, наверное, одна-единственная задача: мочить нас. Другого видимого результата нет. Самое интересное, ни один атлас, справочник или карта не показывают, что в этих местах должны идти дожди. Наоборот, всюду отмечается ясная, солнечная погода. В марте дожди шли почти непрерывно. И сейчас дождь не прекращается уже целую неделю. Промокли до нитки, и, пожалуй, мы теперь самые мокрейшие существа во всем Тихом океане.
Перед обедом, во время вахты Дончо, хлынул ливень с сильным порывистым ветром. Измерили его скорость анемометром: почти восемь баллов! Величайшая для нас на сегодняшний день радость – мачта выдержала! Значит, она крепкая, надежная. И все равно мы с нее глаз не спускаем: не сломается ли, не рухнет ли? Не стрясется ли с ней еще какая беда? Но уж коль она выдержала такой штормовой ветер, то есть большая надежда – послужит нам до Таити.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124