Скоро мы доберемся до Фиджи, а спустя некоторое время исстрадавшаяся мечта – обнять Яну – станет реальностью. Но чем ближе мы подходим к конечной цели, тем глуше становится сжигавшее прежде желание скорее ступить на землю Софийского аэропорта. Думы о доме вовсе не слабеют, а как бы входят в норму, обретают обычные человеческие измерения. Теперь это уже не та острая, невыносимая боль, которая время от времени вдруг пронзала все мое существо.
Дончо
Экспедиция подходит к концу. Как не измеряй, осталось около двадцати четырех часов пути. Завтра попеременно поспим, чтобы в Суву прибыть «свежими».
Может быть, идет последняя ночь?
Чувствую себя вполне уверенно. Даже если сломается мачта, доберемся на двигателе. Горючего более чем достаточно. Сува совсем близко.
Мне даже показалось, что вчера вечером я видел горы острова Вити-Леву – последнего в нашем путешествии. Это самый крупный из островов государства Фиджи. На нем находится Сува.
Мы уже почти у цели. У желанной, долгожданной цели.
Теперь меня заботит другое. Кто проведет медицинское обследование? Визы? Где остановимся? Кончится ли дождь?
И самое главное. Ждут ли нас соотечественники? Кто именно? Прибыли ли д-р К. Златарев или д-р Пенчев? Будет ли встречать Мишо Ганчев? Как я мечтаю услышать родную речь, увидеть друзей!
Мигнул еще один маяк. Оказался именно там, где я его и ожидал. Не отрываем глаз от компаса и строго выдерживаем необходимый курс. Сейчас держим прямо на маяк.
Лодка идет хорошо – скорость около трех с половиной узлов. Ветер – 5 баллов. В общем, нормальный океан. Насколько легче жить, когда ты уверен в точности курса.
Чувства обострились
Неожиданно в сердце закралась тревога. Охватило странное чувство беспокойства, будто произошло что-то неладное. Снова раскрыл карты. На сей раз самые подробные, последней части пути. И с ужасом обнаружил, что маяк, столь приветливо мигающий нам, расположен на суше, а в двух милях перед ним – рифы! Если продолжать идти на желанный свет, непременно разобьемся. Тут же сменил галс. Возвращаюсь назад! Только таким образом можно обрести уверенность, что избежим рифов.
Отлично знал, что в конце любого плавания внимание должно быть удесятерено. Знал, что в самом конце пути расслабленность – вполне нормальное явление. Внимание, как правило, притупляется, и человек, сам того не желая, допускает «пустячные» ошибки. Но вопреки очевидному не сообразил проверить себя по другой карте. Вел лодку по мелкомасштабной. А ведь, между прочим, знал, что маяки ставятся обычно на самом рифе, а не в двух милях от него, в тихой лагуне. Никто, кроме меня, не виноват. Должен был помнить! Может, этот маяк и исключение из правил, но о нем написано в лоции и он вполне ясно обозначен на подробных картах.
Смешно, сам влез в ловушку, но сам же из нее и выбрался. Что означает это спасительное внутреннее «беспокойство»? Интуиция или подсознательное понимание возможности допустить случайную ошибку? Может ли человек предчувствовать сушу?
Если бы мне даже неопровержимо доказали, что я обладаю даром обнаруживать не только острова, но и подводные скалы, все-таки я всегда предпочитал бы плавать с секстаном и по компасу.
Прошли близко от рифа. Маяк не исчез из виду. Передал вахту Джу с наказом быть внимательной. Излишняя забота. Джу – наилучший и самый сознательный рулевой…
Последний остров, последний риф
Наступило утро. Снова острова обрели очертания. В стороне от нас находится последний на нашем пути остров. Плывем вдоль берегов Вити-Леву. Держимся совсем близко от рифов, чтобы сократить расстояние.
– Джу, сегодня ночью будем в Суве. А уже вечером станем нежиться в гостиничной постели. На белой, отглаженной простыне. Примем ванну.
Отсюда путь свободен и чист. Рифы, конечно, есть, но мы знаем точно, где они. Если видимость улучшится, то до наступления сумерек увидим огни Сувы. Или по меньшей мере его сияние, отраженное в облаках.
Сува – самый большой город в этой части Великого океана. Жителей здесь в несколько раз больше, чем в Папеэте.
Несем последние вахты. Три часа Джу, три часа я. Осталось менее шести часов пути до Сувы.
Лодка стремительно сокращает расстояние.
Наши мысли снова в Болгарии.
Впереди остается лишь один риф. Еще час-другой волны будут колотить в борт. А затем пойдем более попутным ветром – бакштагом прямо к Суве. Может быть, в последний раз встретим рассвет в лодке.
Минуем предпоследний маяк. Идем всего в двадцати метрах от рифа. Джу у руля, я на носу. Высматриваю неожиданные препятствия. Карта показывает, что в трех кабельтовых от линии прибоя разбросаны подводные скалы. Пройдем между ними и рифом. Вот они. Появились точно в указанном месте. Я радуюсь, что засветло миновали последнюю опасность. Остаются лишь рифы у порта Сувы, но на них имеются светящиеся знаки.
Проплываем мимо остова судна, налетевшего на риф. Со вчерашнего дня насчитали уже четыре разбившихся судна. Одно успело наполовину проскочить через острые гряды скал. Спасся ли его экипаж? Возможно ли спустить на воду спасательные лодки, если в бурю судно наскочит на риф?
Еще одно испытание
Вдруг перед носом лодки взлетела пена.
– Скалы, скалы. Вправо!
Джу отреагировала мгновенно. Лодка почти не приблизилась к рифу.
К моему удивлению, белая пена исчезла. Я стал до боли всматриваться в воду. И тут показалась огромная голова кита, потом тело, устремленное вертикально вверх. Вот уже и хвост. На мгновение кит замер. Темно-синее, словно выточенное тело какой-то миг стояло свечой. Затем животное рухнуло в воду. Брызги окатили нас. Я не успел изумиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124