Да, они потеряли Милеса Герифордского и Роберта Глостерского, но разве в этом ваша заслуга? Возьмите в плен юного Генриха Плантагенета или этого упрямца Бриана Фитца, и тогда мы склоним перед вами головы. А пока помните: вам только везет, но даже самое большое везение когда-либо кончается. С вами это однажды уже было, под Линкольном. Кто вас тогда вызволил из тюрьмы? Вы сами? Нет, это сделал ваш брат, епископ Генри, в советах которого вы больше не нуждаетесь.
Довольная ухмылка сошла с лица Стефана, и он перестал накручивать свои усы. Насупившись, он выпалил:
– Если вам больше нечего прибавить к этому гимну себе, Генри, то возвращайтесь к своим страусам. Или павлинам.
– И к тем и к другим, – парировал епископ. – У каждого из них больше прав гордо вышагивать и прихорашиваться перед восхищенными зрителями, чем у вас, мой дорогой брат… Не путайте вкус удачи , который всегда был на ваших губах, с нектаром успеха , которого вы так ни разу и не попробовали. Первое – лишь воображение, мираж, а второе – реальность, вам недоступная. Думаю, скоро я понадоблюсь вам, и вы пошлете за мной гонца в Винчестер. Если в то время я не буду занят с моими павлинами , то я буду счастлив вновь приехать в Лондон, чтобы потушить очередной пожар, разгоревшийся по вашему недосмотру и неумению думать.
Епископ поклонился с презрительной улыбкой и отправился домой.
Стефан был рад его уходу. Хватит, брат Генри слишком долго навязывал ему свои решения, и к чему это привело? Только к гражданской войне, которой не видно конца. Но теперь, когда он, Стефан, одержал блестящую победу у Йорка, ситуация изменилась. Восстание на севере подавлено, и можно основательно заняться югом. А для этого прежде всего надо навестить своего давнего друга и не менее давнего врага…
Бриан и Эрнард стояли между зубцами на крыше башни Элиза , что возвышалась рядом с главными воротами замка. На обоих были теплые плащи из волчьего меха, меховые рукавицы, а головы их укрывали от стужи толстые шерстяные капюшоны. Под зимней одеждой надеты были металлические доспехи, на поясах висели мечи.
Они смотрели на восточный берег Темзы, на дальний конец заснеженного леса. Крупные хлопья снега закрывали окрестность. Эрнард подождал, пока прекратится снежный заряд, прояснив округу, и, достав из колчана стрелу, указал на северо-восток.
– Они там, в лощине. Похоже, расчищают землю от снега, хотя там нет никакой дороги.
– Я вижу, – сказал Бриан, закрываясь рукой от резких порывов ветра. – Но почему они остановились именно там?
Эрнард пожал плечами.
В течение всего января нового, 1150 года обитатели замка слышали далекий, ритмичный стук топоров и треск падающих деревьев. Королевские войска что-то строили в лесу на противоположном берегу Темзы, но что? Бриан послал двоих лазутчиков, но в замок вернулся лишь один, смертельно раненный. Все же он успел перед смертью кое-что рассказать.
Он видел, что в миле на северо-восток от Темзы армия Стефана прорубала широкую просеку через лес. Похоже, противник проходил более пятидесяти ярдов в день. Они с товарищем хотели было поближе подойти к просеке, но были подстрелены королевскими лучниками. Кажется, они хотят…
Лазутчик больше ничего не успел сообщить.
Просека, которую прорубали в лесу королевские солдаты, находилась почти в трехстах ярдах от южной опушки леса, подходившего в одном месте близко к берегу Темзы. Если новоявленные лесорубы сохранят свой стремительный темп продвижения, то через неделю выйдут на заснеженный берег, прямо напротив замка. Но почему они занялись такой тяжелой работой, когда дорога, ведущая в Уоллингфорд, вполне проходима для людей и лошадей?
Бриан раздраженно потер виски и наклонился вперед, пытаясь что-то разглядеть сквозь завесу падающего снега. Он попросил Эрнарда послать стрелу через реку в сторону части берега, покрытой неширокой полосой леса. Стрела ушла высоко в небо, а затем исчезла среди деревьев, покрытых причудливыми снежными шапками.
– Вот почему они взялись за топоры… – пробормотал Бриан.
– Что вы сказали, мой лорд?
– Они собираются протащить через просеку свои осадные машины. На открытом пространстве мы могли бы их атаковать и сжечь баллисты и катапульты, но в лесу это сделать будет почти невозможно. Наверняка вдоль просеки заслоны лучников, они и подстрелили наших лазутчиков. У реки, где будут стоять осадные орудия, лес защитит солдат от наших стрел. Это единственное место, откуда король может обстреливать нас без помех, потому-то он и идет к замку таким длинным и трудным путем.
Бриан вздохнул, и в морозном воздухе растаяло облачко пара.
– Скоро король пойдет на штурм. На этот раз длительной осады не будет. И как я не подумал о такой тактике противника? Еще летом мы могли бы свести лес на том берегу…
Он замолчал, раздосадованный своей серьезной ошибкой. Последние годы он готовил замок к осаде, и только к ней, полагаясь на мощь стен. Ему и в голову не могло прийти, что король рискнет еще раз привезти осадные орудия. У него ведь был свой прошлый неудачный опыт. Но Стефан на этот раз переиграл его.
Эрнард сочувственно посмотрел на своего хозяина, не зная, как его утешить.
– Хорошо, допустим, король установит свои орудия на берегу и будет обстреливать нас, – сказал он. – Но как он пойдет в атаку? В этом месте река глубокая, а брод выше по течению мы сможем держать под постоянным обстрелом…
– Ему не потребуется брод. Из срубленных деревьев солдаты свяжут плоты и даже плавающий мост. Чтобы отвлечь нас от плотов, король может одновременно послать один из отрядов с северо-запада, через поле… Черт, да у него сейчас такая армия, что он в одно время может начать атаку и с юга!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105