Тоби мрачно покачал головой и сделал красноречивый жест, перерезав себе пальцем глотку. Агрессивность моментально сменилась сочувствием, и собравшиеся издали коллективный вздох. Толпа расступилась, освобождая проход для маленькой плачущей девочки и ее мертвого кролика. Процессия с Люси во главе молча проследовала к автостоянке; даже Айво, казалось, проникся серьезностью ситуации и притих. Домой я ехала медленно, под дождем; дворники ударяли по стеклу.
– Я хочу похоронить его в саду, – произнесла Люси еле слышным шепотом с заднего сиденья.
– Конечно, дорогая. Так и надо. Мы сделаем ему хорошую маленькую могилку.
– С надгробием.
– Да, милая.
– И с цветами.
– Разумеется.
– И пусть все оплакивают: пригласим всех. Позвоним Марте и Вере. Даже папочка должен прийти, и мы будем петь гимны.
– О да, наверное, – с сомнением пробормотала я. Последнее заявление заставило меня немного занервничать. Папочка и гимны? Я подозревала, что ее папочка вовсе не так набожен.
На самом деле волноваться было не о чем. Я тихонько постучала в дверь мастерской, закрыла ее за собой и быстро объяснила Джоссу, что произошло и как расстроена Люси. Он великодушно согласился поддержать дочь, бросил языческих богов в их громадном великолепии, и мы все поплелись в сад на похороны. Вызвали Веру, и она второпях прибежала по холму из своего коттеджа, и даже Марта улизнула из больницы, с радостью оставив на время обязанности сиделки. Завернувшись в плащи под проливным дождем, по колено в грязи, мы все внимательно смотрели, как Джосс, следуя строгим инструкциям Люси и Эммы, выкапывает, как мне показалось, немыслимо глубокую яму.
– Глубже! – требовала Люси. – Глубже, папочка. Надо похоронить его в клетке и в одеяле, чтобы он не испачкался!
– Будет сделано! – перевел дыхание Джосс, по лбу у него лился пот. – Я мигом, моя милая. – Он вполоборота повернулся ко мне: – Это входит в ваше понятие «перекапывать огород»? Значит, мне осталось помыть машину, и я стану новым человеком, не так ли?
– Практически, – усмехнулась я. – Еще повесьте пару полок и добро пожаловать в реальный мир, Джосс.
Наконец могила была выкопана, и мы торжественно встали кругом, а Люси, главная плакальщица, заведовала церемонией. Сначала нам пришлось взяться за руки, окружив могилу кольцом, и помянуть Лапика про себя; потом мы спели «В яслях» и наконец произнесли единственную молитву, которую помнила Люси, – «Благодарим Всевышнего за все его дары. Аминь». Во время ритуала я не осмелилась взглянуть на Джосса и все время стояла с опущенной головой. Затем Люси церемонно кивнула отцу, который исполнял роль служащего похоронного бюро, и тот с легкостью поднял коробку и медленно зашагал к яме.
Только он собрался опустить коробку, как Люси вдруг воскликнула:
– Один поцелуй на прощание!
Джосс обернулся.
– О, Люси, милая…
– Да, папочка, я хочу поцеловать его в последний раз!
Джосс вздохнул и вернулся. Снял крышку.
– Хорошо.
Мы послушно сбились в круг, чтобы посмотреть, как Люси исполняет соборование, и тут внезапно… кролик открыл один глаз.
– Свят, свят, свят! – завопила Вера.
– Чур меня, – прошептал Джосс.
– Он жив! – завизжала Люси. – Лапик жив!
Люси потащила Лапика в дом и под руководством Веры положила его в коробке в духовку на маленький огонь – согреться.
– Прикольно будет, если она его сейчас зажарит, – заметил Тоби, заглянув в духовку.
По какой-то причине нам с Джоссом все это показалось невероятной уморой, но Люси – вовсе нет, поэтому мы выбежали во двор, якобы чтобы засыпать могилу, но на самом деле – чтобы скрыть наши перекошенные лица. Нам то и дело приходилось останавливаться, хвататься за бока и облокачиваться о лопаты, так мы хохотали; дошло до того, что Джосс чуть не упал в могилу.
К счастью, Лапик не изжарился, и через полчаса его достали из духовки, и он стал прыгать по кухне и даже умял пучок довольно дорогих фиалковых листьев, которые Марта обнаружила на дне холодильника. Я позвонила Алексу.
– Нет! Это невозможно. У него не было пульса.
– А теперь есть, – ответила я, глядя на Лапика, который как раз нагадил на кухонный стол. – Или он воскрес из мертвых.
– Господи Иисусе. Что ж, наверное, сердце ненадолго остановилось, такое бывает, правда. Извини, Рози, похоже, я ошибся.
– Не переживай. Слава богу, что мы его не похоронили.
Я опустила трубку, а Джосс оторвался от газеты в углу.
– Этот чертов ветеринар головы от задницы отличить не может. Наверное, разглядывал вас вместо того, чтобы осматривать пациента.
Естественно, я залилась краской и принялась убирать кучу, которую Лапик наложил на столе. При этом волосы у меня упали на лицо. Джосс усмехнулся.
– Так я и думал. – Он захлопнул газету. – Значит, завтрашний вечер вы проведете с ним?
– Вообще-то нет.
– Серьезно? Неужели он не пригласил вас на новогоднюю пирушку в «Красном Льве»?
– Пригласил, как же иначе, но мне что-то не хочется. – Я посмотрела ему прямо в глаза, чувствуя, что Марта с любопытством меня разглядывает.
– Ну ладно. – Он встал, широко потянулся, зевнул и бросил газету на стул. – Что ж, если вы собираетесь справлять Новый год одна, в коттедже, почему бы вам не прийти сюда?
– О, не знаю, – промямлила я.
Он пожал плечами и направился к двери:
– Дело ваше.
– Хотя, – торопливо проговорила я, – думаю, я могла бы приготовить нам обоим ужин или что-то вроде того?
– Почему бы и нет? Что-то вроде того.
С этими словами он вышел из комнаты, а я осталась стоять посреди кухни, чувствуя себя немного глупо и более чем растерянно.
Глава 18
Чтобы приготовить незамысловатый маленький ужин на Новый год, я пустилась во все тяжкие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131