И ничего не изменилось. Чтобы усмирить гнев, я пару раз глубоко вздохнула, как нас учили на предродовых курсах – так и знала, что когда-нибудь они мне пригодятся, – проверила, что камин разгорелся, взяла маленькую ручку Айво в перчатке в свою руку и с мрачным видом пошла по дорожке к дому.
Она явно следила за мной из окна, потому что как только я подошла, дверь черного хода открылась.
– Наконец-то. – (Она высокомерно помахала у меня перед носом листком бумаги.)
Я поборола желание ляпнуть: «Эй, миссис Даберри, неужели так уж необходимо быть настолько противной?» И с интересом взглянула на нее.
Сегодня у нее был особенно юный и невинный вид, будь она проклята: с головы до ног одета в нежный, как шерсть котенка, кашемировый ансамбль из леггинсов и кофточки. Кашемир облегал ее тоненькую фигурку, и казалось, что вся она состоит из мягких, бесшовных серых изгибов. Ее можно было бы отнести к исключительным природным красотам, а вот я, в старой телогрейке, фетровой шляпе и с младенцем в охапку, задыхающаяся после тяжелого подъема на холм, вполне сошла бы за историческую развалину. Интересно, она моложе меня? Я улыбнулась, как мне показалось, исполненной благородства улыбкой.
– Спасибо, Аннабел, – пробормотала я, взяв у нее список: надеюсь, она поняла, что пусть я и засохшая старая кошелка, но с возрастом хотя бы научилась хорошим манерам.
– Рози, вы случайно не знаете, дают ли детям сладости? Вы понимаете, в них сплошные пищевые красители. Конфеты и так далее.
– Ммм, нет, не думаю, разве что… я пару раз покупала им конфеты в деревенском магазине.
– Так вот, прошу вас, ни пару раз, ни вообще никогда ничего им не покупайте, Рози. От этого они становятся совершенно бешеными и неконтролируемыми. На будущее, давайте им только сырую морковку, в крайнем случае диетический батончик-мюсли. Все, что есть в списке, можно купить в деревне, но если чего-то не будет, в Сайренсестере есть «Уэйтроуз».
Я пробежала список глазами. Меня так и подмывало сказать, куда она может засунуть свою сырую морковку, но я героически совладала с собой. Ага, размечталась. Травяной чай, экологически чистый овес, свежевыжатый апельсиновый сок, рогалики – вот уж не думаю, что у миссис Фэйрфакс найдутся такие деликатесы. «Вог», «Хелло», «Харперс» – о да, необходимые в домашнем хозяйстве вещи, настолько необходимые, что надо было срочно меня дергать. Кедровые орехи, презервативы… Я резко подняла голову. Ее темные глаза буравили меня.
– Если вы не возражаете, – промурлыкала она. У нас кончились, а мы не скоро увидимся. Вот пятьдесят фунтов, должно на все хватить. Большое спасибо. – И с этими словами она очень любезно захлопнула дверь прямо у меня перед носом.
Минуту я пялилась на орнамент на двери, потом повернулась, совершенно ошарашенная, и вернулась по тропинке к машине. Ничего себе, это уж слишком! Я никогда в жизни не покупала презервативы, тем более для кого-то еще; и вообще, единственный раз, когда презервативы появлялись в моей жизни – ненадолго, зато как было весело! – случился много лет назад, когда они и назывались по-другому. Ну ладно, подумала я, пристегивая Айво на его сиденье, могло быть и хуже. Вдруг бы она заказала крем от геморроя? Хотя не думаю, такая фифа, как Аннабел, скорее бы умерла, чем призналась, что у нее геморрой. Одна из привилегий бездетных, наверное. Как странно, размышляла я, колеся по заснеженным дорожкам. Готова поклясться, в ее глазах было торжество, когда я читала этот ее список. Что-то вроде: о да, дорогуша, именно этим мы сегодня и займемся, поняла? И самодовольная ухмылочка. Какого черта ей доказывать мне, что они с мужем такие однолюбы?
Я вздохнула и свернула на стоянку супермаркета, присоединившись к длинной очереди простых смертных, которые слыхом не слыхивали о кашемире и готовились протиснуться в и без того переполненный магазин. Магазин не работал два дня и теперь напоминал Сектор Газа. Покупатели шли по проходу тремя рядами, сражаясь локтями и тележками, но я смирилась с неизбежным и стала пихаться не хуже других. Наконец я вывалилась наружу, измученная, но довольная: в одной руке тащила сияющего Айво, который всегда обожал потасовки, в другой – четыре пинты свежевыжатого сока, а в зубах – пакет со свежим инжиром, черносливом и овсянкой. У этой женщины или серьезные проблемы с кишечником, или таковые намечаются, решила я, бесцеремонно швырнув все эти причиндалы на переднее сиденье. То, без чего у Аннабел не было бы денег на экологически чистую овсянку, я приобрела в количестве… постойте, сколько же их в этой самой красивой упаковке, которую я, несколько смущаясь, выбрала из множества?.. в количестве двенадцати, черт бы побрал эту семейку, штук… в единственной, попавшейся мне по дороге аптеке. Между прочим, рискуя собственной репутацией, так как обслужил меня не кто иной, как Ленни – сынок миссис Эббот из деревенского магазина. Айво мирно посапывал на детском сиденье, а я побежала в аптеку, чтобы раздобыть самые деликатные предметы списка.
Свернув на подъезд к Фарлингсу я ловко обогнула дом со стороны и припарковалась у кухонной двери. День был удивительно ясный, но морозный, и если не считать клубящихся облаков с востока, небо было чистое и синее, темно-зеленые деревенские просторы не замутнены дымкой. Может, дети играют в саду? Мне так хотелось их увидеть.
Я вышла из машины, и в дверях черного хода появилась Вера. Она засеменила ко мне и ласково меня поцеловала.
– С Рождеством, милочка, и спасибо большое за мыло – такой чудесный подарок.
– С Рождеством, Вера. Дети здесь? – спросила я, заглядывая в окна, пока она помогала мне разобрать покупки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131