– Мне очень жаль, но… – начала было я, но он перебил меня.
– Я подробно перечислил все виды работ и их стоимость, как он и просил, – сказал Тревор, как всегда, хмурясь. – И бросил в щель для почты.
– Кто просил?
Однако Тревор был уже далеко.
– Тревор! Подождите! Вы видели Найджела?
Он вышел из калитки и зашагал к своей машине. Я долго возилась с ключами, пытаясь открыть дверь.
На коврике у порога лежал конверт с еще одним счетом Тревора. Но я не стала вскрывать его. Зачем? Ведь у меня все равно нет денег, чтобы оплатить его. Куда пропал этот ублюдок Найджел?
Ответ на этот животрепещущий вопрос я могла бы давно получить, если бы вовремя прослушала сообщения с автоответчика. Я включила запись, чтобы, прежде чем меня сломит усталость, узнать, кто мне звонил эти два дня.
Голос Найджела звучал подавленно. Он извинился за то, что долго не звонил. По его словам, он сожалел о том, что мне пришлось пережить, но у него возникли серьезные проблемы, пока не уладил их. Потом в трубке раздалось что-то вроде смешка, а потом Найджел объяснил, в чем дело: Глория ушла от него и его преследует налоговая полиция.
Глава 29
Идет дождь. Я сижу у окна. В проливном дожде чувствуется непреклонная неустанность. Мне нравится его серая зыбкость. Я объята им, словно коконом, и слышу, как вода барабанит по мокрому тротуару. Я не знаю, что делать. Может быть, если я буду долго вот так сидеть у окна, у меня все наладится…
Кто-то колотил в дверь. Я сползла на пол кухни и затаила дыхание. Моя машина стояла в переулке, на некотором расстоянии от дома. Я сжимала в руке ключи от нее.
Накануне я наконец разобрала почту и вскрыла три конверта.
Первое письмо за подписью адвоката мистера Кокса было из банка, в нем содержалось недвусмысленное, сформулированное в юридических малопонятных терминах предупреждение о серьезных последствиях, которые будет иметь мой отказ своевременно погашать кредит.
Второе прислал Тревор. Это была квитанция, подтверждавшая получение денег в полном объеме. Значит, Найджелу в конце концов удалось раздобыть эти гроши. Обрадованная тем, что дело сдвинулось с мертвой точки, я вскрыла третий толстый белый конверт с лондонским почтовым штемпелем, надеясь, что оно пришло из издателя, которому понравилась моя рукопись. Если бы мне заплатили за книгу, я решила бы все свои проблемы.
Но оказалось, что это письмо от адвоката. Вверху была обозначена тема послания: «Относительно дома № 106 по Терпин-роуд». Прочитав эти слова, я положила письмо обратно в конверт. Грэм и мистер Кокс, очевидно, все же подали на меня иск в суд, о чем предупреждали в предыдущем послании. Вот черт! Мне расхотелось читать другую корреспонденцию. Почему я не убила себя? Мне казалось, что лишить себя жизни было намного легче и проще, чем выпутаться из этой трудной ситуации.
Я поднялась в спальню и легла на кровать, решив сначала поспать, а потом уже заниматься неотложными делами. Проснувшись, я сначала вскрою оставшиеся письма, а потом, возможно, вены себе. Или позвоню в банк, все объясню Грэму и попрошу у него пощады. А потом свяжусь с агентом по продаже недвижимости и выясню, сколько стоит мой коттедж.
– Ты – всего-навсего дом, – промолвила я, глядя в потолок. – Скоро я продам тебя и найду более скромный. Я выплачу долг Мартину и погашу кредит. А может быть, я сниму квартиру. Или поселюсь в кроличьей клетке…
Хорошо бы также найти работу.
А еще лучше побыстрее заснуть.
* * *
И я очнулась лилипутом в стране великанов. Крохотной, тщедушной вылупилась я из золотого яйца. Я ползала среди огромных чашек и блюдец, казавшихся мне океанами. А потом он осторожно, стараясь не раздавить, взял меня и положил на свою теплую надежную ладонь.
– Ступай ко мне в карман, – сказал он голосом глубоким и теплым, гулким, как эхо в глубоком ущелье. И у меня перехватило дыхание. Он положил меня в теплую пещеру кармана. Здесь было несколько пушинок, мятная жевательная резинка в фольге, монетка и лента для волос. Нет, нет, это же мой собственный карман! Выпустите меня!
Я закричала и села на кровати. Было десять минут седьмого. Я долго не могла сообразить – вечера или утра.
Взглянув на падавший сквозь окно в комнату свет, я решила, что сейчас вечер и я проспала большую часть дня. Чувствуя себя разбитой и подавленной, я спустилась в кухню и сделала кофе.
Взглянув на заваленный конвертами стол, я собралась с духом и сказала себе:
– Пора разобраться со всеми проблемами!
Я поискала ежедневник, собираясь составить план действий, чтобы дисциплинировать себя. Но его нигде не было. Может быть, сначала мне стоит принять ванну? Это не займет много времени…
Я долго лежала в горячей воде, думая о том, что теперь я большую часть своей жизни провожу в горизонтальном положении. Странная штука сны, думала я. Раньше я рассказывала их Джульетте и с удовольствием слушала, как она толкует их.
Но действительность круче любых фантазий. Во сне я попала в свой собственный карман. Ничего, а?
Но чтобы понять этот сон, мне не нужна была Джульетта. Подробности – это, может быть, от страха, от стресса, от выпивки… Но тепло этой большой ладони я узнала. Мне снился Бен.
Глава 30
Я потеряла сестру. Ее верхний защитный слой лопнул, подобно кожице гнилого плода, и теперь можно было видеть ее обнажившиеся жалкие внутренности. И я не знаю, сможем ли мы вернуть ее в прежнее состояние…
У Габриэллы были огромный, похожий на клюв нос и тонкие губы. Она сидела на краешке своего стола, словно птица на шестке. Ее можно было сравнить со стервятником, готовым в любую минуту броситься на падаль – наши эмоциональные отбросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92