Что же касается интервью в газете, то оно, скорее всего, дошло до нас наполовину искаженным. Лишь начало его, кажется, подлинно. На вопрос корреспондента, верит ли он в Бога, Циолковский ответил: "Что, прежде всего, понимать под верой в Бога? Темная неразвитая крестьянка Богом считает картинку-икону. Другие под Богом подразумевают бессмертного старца, восседающего на облаках. Третьи считают Богом доброе начало в жизни". Но далее почему-то отсутствует определение самого Циолковского, а идет критика невежества и суеверий.
Здесь интересно провести параллель с высказыванием известного астронома Н. Морозова: "Когда современного умственно развитого человека спрашивают: верит ли он в Бога, то ему приходится отвечать: о каком Боге вы говорите? Если о библейском Боге в виде старика лет примерно восьмидесяти, с седой длинной бородой... сидящего на престоле на верху стеклянного колпака над нашей атмосферой, то, конечно, нет. Но если вы под этим словом подразумеваете единую и основную - по учению современной науки - сущность всех творческих сил вселенной... то как я могу отвергать эту единую и всюду разлитую творческую сущность вселенной, не отвергая этим самым всего себя?.. Вся вселенная полна различных форм творческого сознания, и силы стихийной природы отличаются от наших организовавшихся психических сил только своей одеждой, а не сущностью. Таково научное представление о едином, вечном, вездесущем и все наполняющем творческом начале вселенной, то есть, выражаясь теологическим языком, о Боге-Отце, вечном Творце и Обновителе "неба и земли, всего видимого и невидимого" (Морозов Н. Эволюционная мораль и эволюционная теология/ Предисловие к книге А. Немоевского "Бог Иисус". Пг., 1920. С. 1 ел.).
Этот взгляд очень похож на мировоззрение Циолковского и выражен даже в сходных словах. Но Морозов писал свою статью в 1920 году, а к 1928 году высказывать публично подобные мысли становилось все труднее.
В данном случае совершенно безразлично, в каком отношении стояли "эволюционная теология" Морозова или учение Циолковского о "Причине космоса" к христианству. Но, как бы мы ни охарактеризовали их: деизм, пантеизм или иначе, - для атеистов все они в равной мере неприемлемы.
Те из отечественных авторов, которые не могут отрицать идеологических "уклонов" Циолковского, пытаются найти им свое объяснение. При этом ссылаются на трудные обстоятельства жизни Циолковского. "Особо тяжелые моменты подавленности, ощущение бессилия в деле продвижения своих открытий создавали почву для влияния на ученого реакционной идеологии и оживления религиозных идей, внушенных ему воспитанием... Отсюда берут свое начало занятия Циолковского в некоторые периоды его жизни христианским учением, а также ряд уступок религии в его более поздних философских работах" (Брюханов В. А. Мировоззрение Циолковского. С. 18, 25).
Само по себе это очень важное признание, но с точки зрения "объяснения" оно удивительно беспомощно. Оказывается, достаточно ученому испытать неудачи, как он тут же становится на сторону религии! Не всякий марксист решится на столь легкомысленное утверждение. Надо быть слишком низкого мнения о силе гения, чтобы ставить его воззрения в роковую зависимость от обстоятельств. Мы знаем религиозных ученых и писателей, которые пожали при жизни плоды своей славы, а также неверующих, живших в бедности и лишенных признания. Так или иначе, но вышеприведенные строки показывают, что Циолковского нелегко причислить к атеистам.
Мы не будем здесь рассматривать мировоззрение ученого в целом. Укажем только на те моменты, которые оказали влияние на формирование его идей. Во-первых, следует отметить, что отец его Эдуард Циолковский был человеком глубоко религиозным и так же воспитал сына. Далее: Циолковский был женат на дочери калужского священника и долго жил в его семье. Ученый не раз подчеркивал свое сочувствие этическим ценностям веры: "Я не работал никогда для того, чтобы усовершенствовать способы ведения войны. Это противно моему христианскому духу" (Арлазоров М. Циолковский. М., 1963. С. 169).
Духовная атмосфера дореволюционной Калуги должна была способствовать усилению интереса Циолковского к мистике. Именно Калуга была центром русского теософического движения. Здесь было основано Теософическое общество и находилось издательство, которое выпускало в большом количестве как отечественные книги по теософии и восточной мистике, так и переводные, например Бхагавад-Гиту и книги Анни Безант. Циолковский не был теософом, но о том, что ему были близки восточные идеи, свидетельствует хотя бы его очерк "Нирвана", вышедший в 1914 году. Мысли, очень близкие к буддизму, он высказал и в брошюре "Ум и страсть" (1928). Изображая идеальное существо, лишенное страстей, он почти дословно повторяет некоторые места из буддийской священной литературы (Ум и страсть. С. 9).
Невозможно пройти мимо еще одного важного факта биографии ученого. В молодости он сблизился с Николаем Федоровым, который во многом помог ему (Арлазоров М. Циолковский. С. 29). Этот своеобразный человек, библиограф и свободный философ, работал в Румянцевском музее. Он создал оригинальное учение, которое считал подлинным христианством. Согласно его учению человек, для того чтобы полностью выполнить волю Божию, должен всемерно развивать науку, научиться в совершенстве управлять всеми природными процессами и в конце концов воскрешать мертвых. Федоровская "философия общего дела" привлекала внимание многих умов в России и на Западе. Его высоко ценили Вл. Соловьев и С. Булгаков. Главная работа Федорова вышла посмертно (он умер в 1904 году), но влияние его было скорее личным, чем литературным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113