Тяжелая ткань юбки мерцала и переливалась, очаровывая своим контрастом с белизной лифа. Это была воплощенная мечта любой женщины, гармоничное сочетание чувственности и сдержанности.
Рейчел обошла вокруг платья, до сих пор не веря, что ей удалось так быстро справиться с работой и что через три дня она уже будет в Майами. Она надела его и впервые прошлась перед зеркалом в свадебном наряде, созданном ее собственными руками, задуманном и выполненном ею от начала до конца. Теперь она выносила его на суд тысяч людей со всего мира. Рейчел больше не хотела утаивать своей работы от придирчивых глаз любопытной публики.
Она прижала руки к груди, стараясь успокоить стучавшее от волнения сердце. Два дня назад она взяла в руки ножницы, чтобы раскроить шелк, трепеща при мысли, что она совершает нечто необратимое.
В это время в комнату вошел Марк с телефонной трубкой, которую он прижимал к уху.
– Это нелепо, – говорил он. – Мне называли разные цены, но все они были ниже этой.
Он собрал со стола тарелки, оставшиеся от обеда, и понес их на кухню, продолжая беседовать по телефону.
– Вы слишком завышаете цену…
Конца фразы Рейчел уже не расслышала, так как Марк исчез за дверью.
Она оглянулась в поисках иголки и ниток. За последние три дня она поняла, что этот мужчина, обремененный и своими делами, сделал для нее столь многое, что она не могла бы упрекнуть его в недостатке внимания. Сначала Чак и София, затем ее лепешки, теперь машина…
Когда Рейчел сказала ему о том, что ей нужна новая машина, Марк взял на себя и техническую, и финансовую стороны этой проблемы. Находясь рядом с ним двадцать четыре часа в сутки, она могла себе представить, каким он был в кинематографическом колледже – честолюбивым молодым человеком с камерой в руках, стремящимся во что бы то ни стало быть самым лучшим. Ей оставалось лишь сожалеть о том, что она не знала его раньше.
Но Рейчел утешала себя тем, что зато теперь ей удалось узнать о нем больше, чем она рассчитывала. Она знала, какие блюда ему нравятся, знала, что он прочел всего Шекспира, Джейн Остин и Яна Флеминга, а еще она знала, что он любит принимать душ с ней вместе.
Она снова представила себе их обоих под теплыми струями воды, безудержно льющимися сверху. Тонкие щекочущие кожу струи казались ей удивительно приятными, когда они с Марком, смеясь, ласкали друг друга, после стольких страстных часов, проведенных вместе. Они занимались любовью в спальне и в ее рабочей комнате, везде, где оказывались рядом. Рейчел покраснела от волнения и смущения при этих воспоминаниях, чувствуя, что произошедшее с ней так сильно изменило ее, что она уже никогда не станет прежней.
Когда они не занимались любовью и не были заняты делами, они беседовали друг с другом. О социальных проблемах, о положении богатых и бедных, о семье и друзьях – обо всем, что их волновало. Они говорили много и открыто, используя любую возможность для общения и ничего не скрывая друг от друга.
Рейчел делала стежок за стежком на платье, пока продолжалась их беседа. Марк вспоминал об их первой ночи, которую они провели в ее доме, а она делилась с ним своими переживаниями.
То, что произошло между ними, теперь казалось ей абсолютно естественным. Но бывали минуты, когда она замечала в его глазах то одиночество и ту печаль, которые всегда настораживали ее и которые Марк старался утаить под нарочито веселой улыбкой.
Он вошел в демонстрационный зал с бутылкой красного вина и двумя бокалами.
– Завтра мы узнаем новые расценки, – объявил он, садясь позади нее на пол и вытягивая ноги по обе стороны от нее. – Ты сама посмотришь и решишь, что тебе нравится.
Рейчел кивнула и снова принялась за шитье.
– Я даже заскучала, с тех пор как у меня появился помощник.
– Признание, способное вызвать зависть. – Марк протянул руки и обнял ее, потянув вниз. – И еще какую.
– Осторожно, иначе я тебя уколю.
– Это нетрудно предотвратить. – Он забрал у нее иголку и воткнул ее в подушечку. – Я предлагаю выпить за окончание твоей работы над платьем.
– Ты читаешь мои мысли. – Она внимательно посмотрела на него, чувствуя, как сильно начинает биться ее сердце, но пытаясь не обращать на это внимания. – Ты что-нибудь выяснил по поводу стоимости видеосъемки?
Марк открыл бутылку и наполнил бокалы.
– Давай выпьем и за это тоже, и не важно, какие там цены. Чак должен позвонить позже, после того как свое мнение выскажет София. – Он подал ей бокал. – За окончательную победу.
Они чокнулись, и Рейчел добавила:
– И чтобы не было никаких задержек в дороге.
– Все будет отлично, – заверил ее Марк, целуя в щеку. – Ты не передумала?
Он имел в виду разговор с Софией по поводу видеосъемки, оплату которой Чак готов был взять на себя.
– Конечно, нет, – ответила она, потупившись. – Ведь в этой идее нет ничего дурного.
Марк до сих пор не мог отделаться от неприятного осадка, оставшегося после беседы с Софией, но распространяться об этом не стал. Рейчел приблизилась к нему и прикоснулась губами к его губам.
Но поцелуй их был прерван внезапным стуком в дверь. На пороге стояла робко улыбавшаяся Джулия со своей крошечной дочерью на руках.
– Я подумала, что ты можешь быть дома. – Она немного смутилась, увидев Марка. – Так оно и оказалось. Мы минут пять стучали к тебе в дверь, я была уверена, что ты заснула, не выключив телевизор. – Она неуверенно сделала шаг вперед. – Ты, наверное, занята?
– Вовсе нет, – ответил Марк, помогая Рейчел подняться на ноги. – Я безумно хочу взглянуть на малютку племянницу.
Джулия прошла и села на диван в углу, вид у нее был немного сонный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65