Судя по выражению лица Грейнджа, так и было. Но Гэллам говорил так громко, что она слышала его голос, доносящийся из трубки, с другого конца комнаты.
– Когда? Вчера? Ты уверен? Нет, ты знаешь, что я имею в виду. – Грейндж закатил глаза. – Прекрасно. Да. Пришли мне газету. – Он опустился на кровать рядом с Сиреной, и она положила руку ему на колено – не для того, чтобы отвлечь от разговора, а потому что чувствовала: ему нужно ощутить кого-то рядом. Он говорил очень мало – видно, дядя не давал ему такой возможности. Немного погодя трубку взяла тетя Герти. Ее высокий голос звучал так пронзительно, что Грейндж отодвинул трубку от уха. Он продолжал кивать и говорить «да» и «нет», глядя то в пол, то на свои босые ноги, то на собственные туфли. Потом тетя Герти сказала что-то такое, от чего он поморщился. Он накрыл руку Сирены свободной рукой и крепко сжал ее.
Наконец, после неоднократных прощаний и «буду, как только смогу», он повесил трубку.
– Я этому не верю. – Грейндж откинулся на кровать. – Просто не верю.
– Чему?
– Курорт, опять этот проклятый курорт.
– Что случилось? – настойчиво спросила Сирена, чувствуя себя детективом, который пытается добиться показаний упорно сопротивляющегося свидетеля.
– Случилось то, что вчера вечером плановая комиссия города одобрила проект. Строительство начнется немедленно.
– Как же так? – Сирена даже задохнулась от волнения. – Ведь в горах еще лежит снег.
– У них там все рассчитано. Черт бы их побрал! Они собираются начать завозить оборудование и устроить склад на свободной территории за школой. Можешь себе представить? Школа отдает им свою землю под базу. За чисто символическую арендную плату.
Сирена не могла понять, какое все это имеет отношение к Гэлламу и Герти, но не перебивала.
– В городе все посходили с ума. – Грейндж снова уставился на свои туфли. – Они собираются устраивать нечто вроде праздничного обеда в эти выходные. Мэр передаст компании ключ от города. Поговаривают, что будут поднимать флаг. Чепуха какая-то.
– Похоже на то, – проговорила она сочувственно. Грейндж так и не добрался до самого существенного: как эти события скажутся на делах его родственников и, если уж на то пошло, на нем самом.
– Мне надо найти способ освободиться на несколько дней.
– Грейндж, – Сирена взяла его за подбородок и повернула к себе, – скажи, наконец, как дела у дяди с тетей? Тебе станет лучше, если ты выговоришься, я знаю.
Он быстро заморгал.
– Дела идут полным ходом. Они, разумеется, собираются расширяться. Выбросить все сбережения в помойку.
В кухне остывал обед. Тело Сирены все еще пылало. Но все это не имело значения. Дядя и тетка Грейнджа теперь не просто говорили, мечтали, строили планы. Они накрепко связали свое будущее с будущим Сноу-Сити.
Вдруг Сирену охватило волнение, какого она уже давно не испытывала.
– Это замечательно!
У Грейнджа открылся рот.
– Я серьезно. Это замечательно. Даже по телефону слышно было, как они ожили. Нет, не говори, что я не права, – решительно прервала она Грейнджа. – Грейндж, я много времени провела с тетей Герти, помогая ей в магазине. Она была довольна результатами, но общее положение дел не изменилось: это маленькое старое здание. Я видела, как Гэллам возится со своими планами и набросками. Он был похож на ребенка, умирающего от нетерпения перед грудой пакетов с рождественскими подарками.
Грейндж с недоумением взглянул на нее, но Сирена продолжала:
– Грейндж, отец всегда мечтал играть на Бродвее. Да, он сделал многое другое, чем мог гордиться. Но он так и не достиг вершины, к которой стремился. Вот теперь, когда твои дядя с тетей пытаются заставить свой бизнес идти в ногу со всем городом, они стремятся к своей вершине.
– Или к краху.
Сирена понимала, что Грейндж прав. Но если человек не пытается добиться осуществления мечты, то какой смысл жить?
Она вдруг замолчала. Есть ли у нее цель в жизни? Сделала ли она уже что-нибудь, чтобы достигнуть ее? И важнее: что она сама дала жизни?
Сейчас было не время пытаться ответить на эти трудные ворпросы. Грейндж был убежден, что дядя Гэллам не учел всех затрат на обновление дела.
– Он твердит, что, когда не сможет работать, продаст дело и таким образом обеспечит старость. Но где гарантия…
Увидев, что он не в силах закончить фразу, Сирена взяла его за руку и повела на кухню. Может быть, когда он поест, ему легче будет втолковать, что новый прилив жизненных сил гораздо важнее для его дяди и тети, чем капитал, прибыль и тому подобные вещи.
Но Грейнджа интересовало совсем другое. Теперь, когда ему стали известны имена тех, кто стоял за корпорацией, он хотел проверить их финансовую состоятельность. Когда Сирена подала обед, он наскоро проглотил его и поспешил в кабинет, что-то бормоча себе под нос о публичном заявлении.
Сирена не любила, когда в Грейндже просыпался жесткий циничный бизнесмен. Но он становился таким, чтобы помочь любимым людям. Возможно, при подобных обстоятельствах она делала бы то же самое. Но ей трудно было себе представить, чтобы мама оказалась в таком положении, с которым не могла бы справиться без посторонней помощи.
Может быть, в этом все дело? Может быть, Грейндж не верил, что его родственники способны сами принимать правильные решения?
Убрав кухню, Сирена включила телевизор, стараясь отвлечься от неразрешимых вопросов о цели в жизни. Не найдя ничего, кроме уже виденных фильмов и так называемых «сенсационных новостей», она взяла газету. Прочитала свой гороскоп, спортивный раздел, попробовала порешать кроссворд. К этому времени начались вечерние шоу-программы, и она провела остаток дня, включая то один канал, то другой и иногда слыша, как Грейндж с кем-то говорит по телефону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65