– Все?
– Да, это мое хобби, – объяснил Грейндж. – Дядя Гэллам как-то раз дал мне почитать вестерн, и все – я пропал. Можешь не спрашивать – я их все прочел. И помню каждый сюжет.
Сирена быстро подошла к нему по новому персидскому ковру и в порыве чувств сжала его локоть.
– Здорово! Я имею в виду – вся эта техника и слабость к вестернам.
Грейндж даже не потрудился изобразить смущение.
– Я подумываю о том, чтобы организовать клуб поклонников вестерна. Хочешь стать одним из членов?
– Не знаю. – Несмотря на то, что Грейндж был так близко, внимание Сирены было поглощено новой обстановкой. Автоответчик мигал разноцветными огнями, факс выдавал сообщения одно за другим. Она подумала, как далеко нужно убежать, чтобы спастись от всего этого, и хочется ли ему иногда сбежать. – Сначала скажи, каковы обязанности.
– Об этом, мой друг, можешь не беспокоиться. – Грейндж уселся в огромное кресло и стал листать блокнот. – Я сейчас позвоню моему приятелю. Если у него будет время, ты сможешь завтра встретиться с ним в музее.
Сирена кивнула. В конце концов, именно за этим она и приехала в Сан-Франциско. Но не лучше ли отложить деловые свидания на потом, а пока как следует ознакомиться с жилищем Грейнджа?
Грейндж набрал номер, и, пока он разговаривал с кем-то, кого называл Брюси, Сирена сидела в единственном в этой комнате обычном кресле. Окна в кабинете не было – свет проникал через застекленную крышу. В этом квартале дома стояли так тесно, что тем, кому хотелось видеть солнце, приходилось проявлять изобретательность. Через несколько минут Грейндж спросил, устраивает ли ее час дня. Она кивнула, и вдруг у нее засосало под ложечкой.
Значит, уже завтра.
Грейндж повесил трубку.
– Брюс просил тебя доехать до конца аллеи. Там вход в служебные помещения – хранилище и мастерские, где можно будет расположиться.
– Прекрасно. – Она стряхнула с груди несуществующую пылинку. Ей не хотелось идти в музей. Она предпочла бы полтысячи следующих дней бродить по дому Грейнджа и играть в его взрослые игрушки. Нет, по-настоящему ей хотелось, чтобы они снова оказались в Сноу-Сити вдвоем.
– Сирена.
Как он успел оказаться рядом с ней? Когда она в последний раз смотрела на него, он стоял у стола.
– Что?
– С тобой все в порядке?
– Конечно. Я думаю… я просто немного устала.
Взгляд Грейнджа говорил о том, что он не поверил объяснению, но он предложил принести в ее спальню чемодан, и она не стала возражать. После того как он ушел, она принялась бродить по дому, почти не замечая бледно-голубого узора на кремовом фоне ковра, легкой функциональной мебели, картин, в нижнем углу которых четко выделялась подпись художника, небольшой, но оборудованной по последнему слову техники кухни. Комната, которую ей предоставил Грейндж, выглядела так, будто ею почти не пользуются. Возможно, в ней останавливались дядя Гэллам и тетя Герти, когда приезжали навестить племянника. В ней стояла гигантская кровать с покрывалом, которое было точной копией того, что Сирена видела в Сноу-Сити. Тумбочка и туалетный столик были старинными – в этом чувствовалась рука тети Герти.
– Ты уверена, что здесь все, что нужно? – Грейндж прошел мимо нее и бросил на кровать потрепанный чемодан. В голове мелькнула мысль, что, возможно, скоро она сможет купить любой чемодан, какой пожелает. И не только чемодан.
А что еще ?
– Сирена!
– Что? Извини, – смутилась она. – Кажется, слишком много впечатлений. У тебя чудесный дом.
– Да, мне нравится. Я люблю простор, а в квартире это невозможно. – Он с озадаченным видом взял ее за руку. – Ты напряжена, как струна. Надеюсь, ты не опасаешься по поводу того, что я пригласил тебя остановиться у меня? Послушай. – Он развернул ее лицом к себе. – Режиссер этого спектакля – ты. Я не сделаю и не произнесу ничего такого, чего ты не захочешь.
– Я знаю.
– Хорошо. – Он вздохнул, а в его глазах появилось какое-то мягкое и трогательное выражение. – На этой неделе я буду очень занят, надо наверстывать время. Можешь делать все, что угодно – осматривать город, общаться с Брюси, хотя тебе я настоятельно рекомендовал бы называть его Брюсом. Надеюсь, ты не обидишься, если я на некоторое время предоставлю тебя самой себе?
Она не собиралась обижаться. Несмотря на то, что прикосновение руки Грейнджа вызвало в ней отклик, она подумала, что одиночество ей не повредит – необходимо было привести в порядок мысли. Возможное богатство казалось таким далеким в Сноу-Сити, но теперь…
– Конечно, тебе надо заниматься делами, – вяло пробормотала она. Господи, жизнь становилась слишком сложной!
Грейндж открыл ее чемодан и извлек из него мятую ночную рубашку.
– Сейчас только девять, но если ты устала, почему бы не лечь спать? Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?
Я не знаю, как я себя чувствую .
– Конечно, – начала она и остановилась. Пора перестать вести себя как полупомешанная. – Извини, я немного волнуюсь из-за завтрашнего разговора. – Она села на постель. Грейндж сел рядом, и от его присутствия она почувствовала себя лучше. – Все это раньше казалось совсем невероятным. Но теперь… Я не знаю. Видишь ли, я провела с Герти достаточно времени и поняла, что иногда она бывает довольно легкомысленной.
– Очень легкомысленной. – Грейндж усмехнулся.
Значит, он с ней согласен. Но Грейндж так любил тетку, что Сирена ни за что не сказала бы о ней ни одного худого слова.
– Я, наверное, слишком плохо в этом разбираюсь, но у нее явно пристрастное отношение к вещам, хотя я не сомневаюсь, что некоторые из них действительно очень ценные.
– Не спорю. То есть ты хочешь сказать, что не уверена в том, насколько твои вещи действительно редкие и ценные?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65