Нинка прикинула, что бы ей самой сделать, хоть чашку чаю сообразить, прошла к холодильным шкафам и в этот момент услышала за своей спиной тягучий и надрывный стон.
Нинка не испугалась, а удивилась. Стонал, конечно, младший повар, горький пьяница Ардальон. Когда-то он был шефом в роскошном ресторане города Баку, но не справился, не победил в битве с зеленым змием и уже лет десять мотался по побережью, скатывался все ниже и ниже, пил по-черному, и в ресторанах на самых ничтожных должностях его держали лишь из памяти к его прежней славе.
– Ардаша! – крикнула Нинка. – Что, братан, неможется тебе? Идем ко мне, у меня полбутылки похмелки в шкафчике для тебя найдется.
В ответ опять послышался тягучий, болезненный стон, и на Ардальона голос не очень походил.
Нинка прошла к котлам, обогнула самый большой и заглянула в проход.
Она застыла на месте, словно ее ударили по голове внезапно и сильно. Открывшаяся картина опять же поначалу ее не напугала, а просто поразила своей дикостью и противоестественностью.
Арчил лежал между котлов в луже крови, живот его был распорот от паха до грудины, и из этой раны хлестала кровь и вываливались кроваво-белые, скользкие кишки. Руки Арчила еще хватались за собственный живот, словно он хотел засунуть свои внутренности обратно. В полубезумных глазах еще теплились жизнь и сознание, он видел Нинку, узнавал ее, хотел что-то сказать, но силы иссякли и зрачки затягивались смертной мутью.
Нинка едва вскрикнула, на истошный вопль ужаса у нее не хватило сил. Вскрикнула и тут же зажала себе рот ладонью.
Арчил внезапно ослаб и обмяк, руки безвольно откинулись, глаза закрылись, а голова свалилась набок.
Нинка метнулась из кухни в зал, совершенно не контролируя своих поступков, нырнула под первый же стол и закрыла за собой полог скатерти, спряталась надежно и надолго.
Мысль ее работала четко, лихорадочно, но без сумбура. Арчила, совершенно очевидно, зарезал Эдик. Больше попросту некому. Зарезал, может, в драке, а может, и обдуманно зазвал его в этот ранний час на кухне. В любом случае никакие свидетели его подвига ему были не нужны. Очевидцы таких поступков опасны – это Нинке жестко вдолбили в голову в годы ее лагерных отсидок. Следовало спрятаться, а потом бежать, чтобы у убийцы не было и тени подозрений на то, что она что-то видела, что-то знает. Вопрос был в том, как теперь будет действовать Эдик. Сам уйдет из ресторана, запрет его, вернется при свидетелях, и тогда получится, будто бы Арчила убил неизвестно кто, или Эдик сейчас попытается спрятать труп?
Сработала вторая из предполагаемых Нинкой схем. Она услышала быстрые шаги, чьи-то голоса, переборов страх, прижала один глаз к бахроме скатерти и увидела, как к кухне быстро шагали Эдик и низкорослый крепкий парень в соломенной шляпе. Парня Нинка никогда не видела ни в ресторане, ни на пляже, нигде.
– Что случилось, Штопор, то и случилось, – громко и твердо проговорил Эдик. – Достал меня этот гаденыш. И вопрос лишь в том, чтобы это тухлое мясо убрать отсюда подальше.
– Вопрос в другом, – глуховато ответил названный Штопором. – Пока я в машине сидел, мне показалось, что какая-то из твоих официанток вошла в ресторан.
– Какая?! – Эдик остановился, и так же остановилось у Нинки сердце.
– Не приметил. Не знаю. Видел только, что юркнула в двери.
– Заглянем в бытовку.
Оба резко сменили направление движения и через несколько секунд исчезли за дверьми.
Бежать! Это было ясно, понятно и единственно правильно на данную секунду.
Но пока Нинка на четвереньках доскакала до дверей, пока уже за дверьми вскочила на ноги и юркнула в кусты, она ясно и четко вспомнила, что, переодеваясь, заперла свои вещички в шкафчике, и совершенно никаких следов своего появления в ресторане еще не оставила и засечь ее будет невозможно. Этот Штопор ее не разглядел. Он просто видел, что какая-то официантка вошла в ресторан. Значит, и потом Нинку сразу не вычислят. Все официантки подбирались по вкусу Эдика – примерно одного роста, светловолосые, легкие на ногу, без висячих коровьих грудей. И потому сейчас этот стандартный вкус Эдика был ей на руку. Оставался кое-какой запас времени. Следовало только не торопиться, действовать разумно, не спеша и без страха. Следовало так запутать следы, чтобы у Эдика не было ни сегодня, ни завтра, ни через год никаких подозрений на ее, Нинкин, счет. А то, что Эдик законченный, профессиональный бандит, Нинку озарило в этот миг разом, будто молнией высветило все. Она мысленно припомнила всех его дружков, все его странные телефонные разговоры, припомнила, как одного его взгляда было достаточно, чтоб утихомирилась в начале драки всякая буйная и мелкая шпана в зале ресторана. Да и не только шпанята побаивались Эдика. А еще Люська рассказывала, что на груди у него страшнейшие наколки, а что такое наколки и где их чаще всего приобретают, Нинка знала достаточно хорошо.
Получалось – надо бежать. Но не сразу, без поспешности, обдуманно и с разумом.
Она застыла за кустами и видела со своей позиции весь ресторан, его центральный вход и черные, рабочие двери. Они и открылись первыми. Из них вышел перегнувшийся в поясе Штопор, который тащил на плече большой и длинный мешок. Эдик закрыл за ним двери, Штопор пошел не основной дорогой, а боковой тропинкой, но не вниз, к морю, а вверх, в гору. Через несколько минут Нинка услышала, как где-то наверху заработал, а потом стих автомобильный мотор.
Сейчас надо как ни в чем не бывало прийти в ресторан, будто бы только что явилась. С улыбкой на губах и даже песенкой, смело и прямо глядеть в глаза Эдику. Завтра делать то же самое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131