– Вот здорово, – сказал Джоэл. – Носки. Это мне? Носки для парня никогда не бывают лишними, особенно под Рождество.
Митци весело ткнула его кулаком, засунула праздничных дроздов в карман и испустила вздох облегчения, увидев, что Гвинет, Громила Ида и «Женская Лига Света» двинулись в сторону «Почти нового».
– Ты не хочешь чашечку чая? – спросил ее Джоэл в момент, когда покупатели ненадолго оставили их в покое. – Или чего-нибудь покрепче?
– Да, спасибо. С удовольствием выпила бы литр мерло, – вздохнула Митци, – но поскольку в ратуше не разрешено продавать алкоголь – пока! – придется обойтись чаем. Пожалуйста, два кусочка сахара. Мы бы еще поели «Зеленых нарядов», но их скормила своим дружкам Тарния.
– Какая жалость, – весело сказал Джоэл. – Тебе придется приготовить еще, специально для меня. Пойду разведаю, нет ли у них печенья, которое мы могли бы макать в чай, ладно?
Она наблюдала, как он пробирается через толпу, и чувствовала внутри блаженный трепет. Она любит его. Глупо и бесповоротно. И, наверное, после предупреждений Тарнии ей стоило отказаться и от сахара, и от печенья, да, впрочем, какая разница.
Вдруг к прилавку с «Товарами для ванны и косметикой» подошла целая толпа покупателей, и это отвлекло Митци от ее мыслей. Потом разберемся. Может, действительно стоит сесть на «Диету Южного берега», что бы она там ни представляла собой.
– Митци! – Тарния пробралась через толпу и встала перед прилавком. Будь ее лицо не таким каменным, оно исказилось бы от гнева. Сейчас ее брови исчезли под постриженной зигзагами челкой, а рот напоминал прямоугольную щель почтового ящика.
– Моих людей, – она махнула рукой на группу, стоящую перед сценой, – только что оскорбили эти твои… твои отбросы общества!
Митци охнула. Наверно, это были Лав и Лоб? Или Клайд слишком навязчиво предлагал свои домашние настойки? Фетровая Шляпа о ком-то «выложил всю правду»? Или родичи Тарнии раскрыли ужасную тайну ее происхождения? Мало ли что могло стрястись.
– Я, как это принято, устроила им небольшую экскурсию по ратуше, – продолжала Тарния, – и им все очень, очень нравилось, так что мы пошли в помещение за сценой, чтобы посмотреть, какая там теперь новая аудиотехника и проекторы, и мы решили выпить по чашечке кофе и перекусить твоими славными кексами – те, зеленые, были такие вкусные, что гости их тут же съели и стали просить дать им рецепт, а потом… а потом…
Господи-господи, подумала Митци.
– Так и что же потом, Тарния? Только не говори мне, что вы встретили там старого Бадена Уиггинса и он продемонстрировал всем свои длинные трусы. Ты же знаешь, чего от него можно ждать. Он всю жизнь это вытворяет. Все просто смеются – хотя, думаю, тех, кто не жил в нашей деревне, это выводит из равновесия…
– Все было гораздо хуже, чем Баден Уиггинс! – рявкнула Тарния. – Там были те… те, с кем мы учились в школе – Джун и Салли, и этот ненормальный Рональд, который так любил вышивать, и на них не было одежды! Ни одной тряпочки! И они пели! Во все горло! Никогда в жизни не слышала песен с таким отвратительным текстом! Мои друзья были просто в ужасе. В ужасе! Боюсь, что не смогу больше разрешать вам пользоваться этим помещением! Это перешло всякие рамки!
Митци закрыла глаза. Чтоб ему провалиться, придурку. Почему, черт возьми, не мог Фетровая Шляпа дождаться окончания ярмарки, зачем он раньше времени начал репетировать «Волосы»? Если высокие и влиятельные лица, приглашенные Тарнией, до смерти оскорблены, то можно играть похоронный марш: Тарния останется без титула, а беби-бумеры – без зала.
Внезапно Митци почувствовала, что ноги ее оторвались от земли. Пара сильных рук обхватила ее за талию, и она почувствовала, что прикасается к гладкой коже, вдыхает аромат лимонного шампуня, чувствует мужское тепло, а губы Джоэла настойчиво целуют ее.
В полном замешательстве Митци, давно не упражнявшаяся в подобного рода вещах, замешкалась на какую-то долю секунды, а затем поцеловала его в ответ. Это было настоящее блаженство. От кончиков пальцев ног до самой макушки прокатился трепет, как будто внутри у нее сверкали и взлетали звездочки. Это продолжалось и продолжалось. Зал в ратуше, Тарния и гудящая толпа будто растворились.
– Ой… – она ошалело глотнула воздух, когда Джоэл перестал целовать ее и поставил на пол. – Ой…
Тарния, похоже, не могла сказать даже «ой». На лице ее были шок и благоговейный ужас.
– Приветствую, – Джоэл одарил ее обворожительной улыбкой. – Меня зовут Джоэл Эрншоу. Мы с Митци любовники. А вы, должно быть, миссис Снеппс. Как приятно наконец с вами познакомиться. Я так много о вас наслышан.
Митци, еще не вполне пришедшая в себя, моргнула. Он поцеловал ее. И она его поцеловала. Наконец-то. И этот поцелуй был лучшим за всю историю поцелуев. В миллионы, миллиарды раз лучше, чем поцелуи Ланса. А-ах.
Потрясенная Тарния беззвучно шевелила губами. Великолепный момент.
– Э-э… – издала наконец хоть какой-то звук Тарния, глядя на Джоэла с еле скрываемым аппетитом. – Я о вас ничего не слышала. Но и мне, э-э, приятно с вами познакомиться. – Когда она кивнула Митци, в глазах ее читалось восхищение и миллион мучавших ее вопросов. – О чем мы только что говорили, до того, как… перед тем, как?..
– Понятия не имею, – прошептала Митци. Губы у нее стали такими, как будто их накачали коллагеном. Они не слушались ее. – Хм, все совершенно вылетело из головы.
Тарния, глядя на них все еще недоверчиво, снова изобразила ртом щель почтового ящика.
– У меня тоже. Э-э, вам обязательно надо будет как-нибудь вечерком зайти ко мне поужинать. И поскорее. Очень скоро… Митци, я тебе позвоню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107