Они заказали белого вина и уселись на высокие табуреты. Аэропорт гудел множеством голосов, говоривших на всех языках мира, то и дело перекрываемых объявлениями по радио. Розмари слегка надушила шею новыми духами и убрала их в сумочку. Им подали вино.
Джессика сказала:
– Вы прекрасно выглядите. Молодеете с каждым днем. Как вам это удается?
Розмари рассмеялась.
– Я провела две чудесных недели в Лос-Анджелесе. Это достаточное объяснение?
– Не очень. Вы здесь одна?
– Нет, с моим импресарио. Он сидит в зале ожидания. Наш самолет задержали на час, а в Лондоне сейчас глубокая ночь, поэтому он не может позвонить в офис. У него предполетный синдром и надутый вид.
Джессика и Розмари рассмеялись.
– Дорогая, я очень рада, что вы так скоро распрощались с этим красавчиком Беном Моррисоном. Его манера вести себя годится только для молодых и полных надежд. Когда тебе двадцать, это закаляет характер, а когда сорок – подтачивает здоровье.
Розмари открыла было рот, чтобы сказать, что она не рассталась с Беном Моррисоном, но Джессика продолжала откровенничать:
– Когда я месяц назад увидела, как они воркуют с этой девчонкой, которая снималась в фильме, я подумала: «Очень хорошо. Наконец-то мисс Дауни, которой я от всей души восхищаюсь, увидит все в истинном свете». – Она оглядела Розмари с головы до пят и продолжала: – Судя по вашему виду, вы очень правильно поступили, что дали ему отставку.
До Розмари не сразу дошел смысл того, что сказала Джессика. Она еще слушала, когда рассказ плавно перешел от Бена к другим молодым людям, «которые увлекаются женщинами много старше их самих». Но потом ее поглотила мысль о Бене и Бетси, и она перестала слушать. Только через некоторое время уловила конец фразы: «Может быть, таким образом воплощается мечта совратить собственную мать».
– Извините, кажется, я немного отвлеклась. – Розмари удалось выжать из себя подобие улыбки.
Джессика, наклонившись, взяла ее за руку.
– А он пытался снова встретиться с вами после Барселоны?
– Нет. – И, собрав неизвестно откуда взявшиеся остатки гордости, она добавила: – Мне кажется, Бетси гораздо больше в его духе.
– Но он по-своему привлекателен, не правда ли? Я думаю, будь мне лет на двадцать поменьше, я бы не устояла. Выпьете еще вина, дорогая? У вас есть время?
– Спасибо. – Розмари постаралась изобразить воодушевление. Ей нужны были факты – для того чтобы иметь хоть какое-нибудь оружие против Бена, для того чтобы противостоять его неизбежному вторжению в ее жизнь. – А когда вы его видели? – спросила она, продолжая улыбаться, потягивать вино, роясь в сумке в поисках сигарет.
Джессика протянула ей открытую пачку.
– Попробуйте мои, дорогая. – Она подошла к бармену и вернулась с двумя бокалами вина. Розмари допила остатки и начала следующий бокал. – Бог его знает, милая. Кажется, в июле. Прямо перед моими глазами вдруг появилась Бетси – так вроде бы ее зовут. Она тащила его куда-то за руку и, судя по всему, была очень довольна собой. У меня сложилось впечатление, что она просто в восторге от того, что отхватила такой лакомый кусок. В Испании я от кого-то слышала, что эта девушка специализируется на звездах. – Она издала отрывистый смешок, а Розмари вымученно улыбнулась. Джессика закашлялась и расплескала вино. – Господи, пора бросать курить. А когда пьешь, это почти невозможно. Впрочем, много ли других радостей в нашем возрасте?
Розмари подавила желание упомянуть, что Джессика по меньшей мере на десять лет старше. Ей хотелось выудить из нее побольше.
– Вы говорите, они ворковали, – спросила она настолько безразличным тоном, насколько позволял начинавший дрожать голос.
– О да. Он улыбался и целовал ей руку. Видно было, что она вцепилась в него мертвой хваткой. Я подумала, что они, наверное, живут вместе. Вы случайно не знаете?
– Нет. – У Розмари защипало глаза, и она изо всех сил старалась убедить себя, что это от сигаретного дыма, висевшего в баре. – У меня другой круг знакомых. – Она производила мысленные подсчеты. Июль… Как раз в это время их с Беном отношения перешли на другой уровень, стали менее постоянными. Либо он был отъявленным лжецом, либо просто слишком быстро пресыщался женщинами. Она как бы издалека слышала собственный голос: – А у вас есть телефон Бетси? Недавно один человек пытался связаться с Беном через меня.
Джессика наморщила лоб.
– Дайте подумать. Есть, но только дома. Знаете что, дайте мне ваш телефон, я позвоню, как приеду.
Розмари хорошо знала, что не сможет так долго ждать, но улыбнулась и нацарапала свой номер на обороте старого конверта, обнаруженного Джессикой на дне сумочки.
По радио что-то объявили.
– Мой рейс, – сказала Джессика. Обе женщины встали и расцеловались, вернее, чмокнули воздух у щеки собеседницы.
– Нам обязательно надо еще встретиться, – пробормотала Розмари. – Загляните ко мне, когда вернетесь в Англию.
– С удовольствием. Как хорошо, что мы встретились. Я хочу выведать у вас секрет вечной молодости, дорогая. Мне бы это очень пригодилось. – Актриса засмеялась громким грудным смехом, помахала над головой сумочкой, с фальшивой чувственностью качнула бедрами. – И научите меня, как заводят юных любовников. – И, послав Розмари воздушный поцелуй, она смешалась с толпой.
Розмари стояла – маленькая и вдруг ставшая такой уязвимой – в центре огромного аэропорта, желая только одного – чтобы кто-нибудь пришел за ней и отвел в безопасное место.
Рядом с ней возник Майкл, в новом твидовом джемпере, пахнущий дорогим одеколоном. Ей казалось, что она все еще ощущает вкус калифорнийского вина, запах калифорнийского дыма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108