Но сонным он не выглядел. Его карие глаза смотрели настороженно.
– Ты отпишешь мне дом, Айви, – повторил отец. – Потому что иначе я позвоню в полицию и скажу им, где статуэтки. И тогда вы обе – ты и твоя мать – отправитесь в тюрьму.
Холодок страха пробежал у Айви по спине. Она с силой сжала трубку.
– Где статуэтки?
– В доме. Они все время были там. Но ты никогда их не найдешь. Только я знаю, где они.
– Но откуда ты это знаешь? – Айви была в таком состоянии, что, будь ее отец сейчас рядом, она бы набросилась на него с кулаками.
– Мы с Трипом приятели. Пивко вместе пили. И делились кое-какими секретами. Я всегда знал, что эти тайники в доме когда-нибудь да пригодятся. Я нашел их, когда был еще ребенком. И знаю, куда Трип спрятал статуэтки. Так что завтра в десять утра. Или ты отдаешь мне дом, или вы с мамашей получаете то, что заслуживаете.
Айви открыла было рот, но не смогла произнести ни слова.
– Стой на своем. Не соглашайся с ним. – Люк говорил будничным голосом, совершенно спокойно.
Айви же не могла справиться с эмоциями. Закрыв рукой трубку, задыхаясь, чуть не плача, она передала слова Грега.
– Но как мог Трип спрятать их у меня дома? Он никогда не был здесь. – Айви потерла лоб, силясь понять, как такое могло произойти.
Айзек заметил:
– В данный момент это значения не имеет. Важно найти статуэтки.
Люк положил руку Айви на плечо.
– Я поеду и разберусь с твоим папашей. Заставлю его все мне рассказать.
Айви обхватила себя руками за плечи.
– Нет, Люк. Я не хочу, чтобы ты бил моего отца.
– Айви…
– Нет. – Она покачала головой.
– Айви, не надо. Не поддавайся на его шантаж, – сказала мать. По ее измученному лицу катились слезы. – Мы отдадим ему мой дом, согласна? Пожалуйста, заставь его принять мой дом. Не твой. Мне все равно, только…
– Мама! – Айви сделала шаг к ней, протянула руку, чтобы погладить ее, успокоить.
Но Айзек взял Мэллори за плечи и повернул к себе. Глядя ей прямо в глаза, он спросил:
– Так вот что грызло тебя все это время?
Мэллори кивнула.
– Это я виновата, Айзек. Мне плевать, что ты обо мне думаешь, но ты должен помочь Айви. Не позволяй Грегу так с ней поступить. Обмани его и отдай ему мой дом.
Айви почувствовала, как липкие щупальца давнего страха тянутся к ней.
– Мама, о чем ты говоришь?
Мэллори обернулась и посмотрела на дочь, чтобы только не смотреть в глаза Айзеку. Затем она сказала:
– Я приводила его сюда. Трипа. Я хотела показать ему… Я не знаю! Но Трип видел твой дом. И он запросто мог взять у меня ключи, чтобы позже спрятать статуэтки тут, в доме.
Айви увидела, как болезненно поморщился Люк. Ну и пусть.
– Мама, а ты знаешь, где могут быть спрятаны статуэтки?
Мэллори покачала головой. Слезы текли по ее лицу.
– Нет. Но в этих старинных домах всегда есть тайники. Мы никогда их не найдем, но если Грег скажет полиции, где именно искать…
Айви кивнула.
– Хорошо. Мы дадим ему то, что он хочет получить. Айзек, ты мог бы составить фальшивый документ, который Грег принял бы за настоящий? – Она видела, что Айзек не отпускает ее мать.
– Да. К утру он будет готов. Скажи этому ублюдку, чтобы он подъехал ко мне в офис. Айви, не волнуйся, я обо всем позабочусь.
Айви кивнула, снова поднесла телефон к уху и сказала Грегу, чтобы он подъехал в офис ее адвоката в десять утра. И отключилась.
Все молчали. Наконец Мэллори повернула голову, посмотрела на Айзека и прошептала:
– Валяй, назови меня шлюхой. Мне плевать.
Айзек опустил руки.
– Не сейчас, Мэл. Вы, все трое, начинайте искать. А я составлю бумаги. Айви, мне понадобится твой кабинет.
Мэллори отправила Айви и Люка спать в половине второго ночи. Все были измотаны до предела. Но сама она продолжала поиски. Она не желала сдаваться. Впрочем, она была уверена, что Айзек в любом случае вытащит Айви.
Мэллори вытащила все содержимое кухонных шкафов в поисках фальшивой задней стенки. Проверила кладовки. Там обычно устраивают тайники за фальшивыми стенами или под фальшивыми полами. Потерпев неудачу на кухне, она отправилась в столовую и занялась встроенным комодом – тем самым, что они с Айви отскребли до чистого дерева.
Шея у Мэллори ныла, глаза горели. Ее тошнило. Раскрыв дверцы комода, она провела ладонью по задней стенке. Может, за ней есть еще одна стенка? Мэллори старалась сосредоточиться на текущей задаче, не думать об Айзеке. Отчего-то ей было не все равно, что он о ней думает. Как такое могло произойти?
Мэллори оставила попытки найти тайник в комоде и устало опустилась на жесткий стул в столовой. Пора было посмотреть правде в лицо. Это она, Мэллори, сделала так, что Айзек питал к ней отвращение.
Горло ее сжал спазм. Рыдания рвались наружу. Она подтянула колени к подбородку, закусила губу, положила лоб на колени и стала усиленно дышать. Просто дышать. Чтобы не создавать шума. Чтобы никто не знал. Айзек, должно быть, уже закончил составлять документ и пошел спать в спальню цокольного этажа. Мэллори спустила ноги на пол и встала. Она пойдет в свою комнату, закроет дверь и как-нибудь дождется утра.
А потом как-нибудь переживет еще один день.
И потом ей останется только как-то протянуть остаток своих дней.
Она чертовски устала. Устала убегать. Устала доказывать миру очевидное: она шлюха. Устала бояться.
Устала от одиночества.
Мэллори так переживала из-за Айзека, что это ее пугало.
Если бы она с самого начала сказала Айзеку все, если бы она была с ним честной, когда он спрашивал, что с ней происходит, простил бы он ее? Простил бы за то, что она подвергла опасности дочь, приведя своего очередного мальчика для игр к ней домой? Мэллори об этом никогда не узнать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94