Так что было бы глупо засовывать ее в такой большой пакет. Все наемные убийцы об этом знают.
– Между прочим, я торчу у вас уже четверть часа. Согласно правилам профсоюза, мне положен перерыв на кофе, – проворчал мужчина.
– Ох, извините, как негостеприимно с моей стороны, – прошептала Флора.
– Я имею в виду, что я хочу выйти отсюда! Пусть эта чертова девка от меня отцепится!
– Сначала открой пакет! – приказала Эвелин.
Курьер посмотрел на нее немигающим взглядом, а потом поплелся к креслу. Он быстро отвязал сверток, кинул его, а сам уселся в кресло-качалку.
Мы все уставились на пол, ожидая, что произойдет дальше. Наверное, было бы разумно выбежать из дома, но нас словно загипнотизировали. Мы были похожи на зайцев, которых привлек свет фары. Я стала медленно считать, и когда сказала «пятьдесят», то поняла, что мужчина пытается нам что-то втолковать.
– Ладно, хорошо, я могу и здесь кофе попить. Не забудьте про молоко. Сахара пять ложечек. Еще печенье. Пончиков у вас не водится, надо полагать?
Флора устремилась на кухню, а я сказала:
– По-моему, все в порядке. Очевидно, что в пакете бомбы нет. Он может идти.
– Нет, я никуда не уйду, пока не выпью кофе. Я всегда это делаю в одиннадцать часов. И еще мне интересно, что же в этом пакете. Надо думать, друзья у вас тоже с придурью.
Мне вовсе не хотелось прикасаться к тому, что прислал Бас. С другой стороны, я не могла просить кого-либо оказать мне эту услугу. А что, если это такая специальная бомба, которая взрывается только тогда, когда до нее дотрагиваются во второй раз? Я стала медленно и осторожно разворачивать сверток и увидела коробку шоколадных конфет. К ней была прикреплена записка. Тут вернулась Флора. В ее руках был кофейник.
Мужчина обратился к Флоре:
– Обожаю шоколадное печенье. Можно я возьму немного с собой, чтобы съесть позже? А конфеты вы собираетесь открывать или как?
Но сначала я развернула записку. На ней большими заглавными буквами было написано: «ВЕРЬ МНЕ».
– Ясно. Конфеты отравлены, – сказала Флора.
– Слушайте, девушки, а чем вы занимаетесь по будням? Неужели ходите на работу, как все нормальные люди? – поинтересовался работник курьерской службы.
А Эвелин сказала:
– Может, этот курьер согласится их попробовать?
– Даже если он выживет, это еще ничего не значит. Скорее всего, отравлена только одна конфета, – объяснила Флора.
– Вы не возражаете, если я налью себе еще одну чашечку кофе? – спросил мужчина. – Знаете, у вас он гораздо вкуснее, чем тот, который варят в придорожной забегаловке, где я обычно обедаю. Скажите, а вы всегда так веселитесь по выходным?
– Бас явно что-то задумал. Это мои любимые конфеты: горький темный шоколад и начинка из апельсинового желе.
– Понятно. Вкус горького шоколада заглушает привкус мышьяка, – пояснила Флора.
– Вряд ли Бас хотел отравить толпу народа. Здесь двадцать четыре конфеты, а он знает, что обычно я съедаю только одну. То есть беру одну время от времени. Не сразу двадцать четыре. Кроме того, он же понимает, что я не одна живу в этом доме.
– Это правда, – подтвердила Флора. – Кроме того, он бы не стал звонить предварительно. Он же как Ирландская республиканская армия, которая оповещает Би-би-си о всех своих действиях.
Не зная, что делать дальше, я просто положила коробку на верхнюю полку пустого книжного шкафа, предназначенного для нас с Эвелин. Я не хотела, чтобы кто-то отравился. С другой стороны, если с конфетами действительно что-то сделали, их можно будет предъявить в суде в качестве вещественного доказательства. Потом нам пришлось нелегко.
Надо было как-то выставить этого посыльного из нашего дома. Он, казалось, был не прочь провести здесь целый день.
Наконец Эвелин удалось подвести его к выходу. – Знаешь, – сказал он, уходя, – если бы ты не была такой коротышкой…
Кресло мне очень нравилось. Мы купили его в антикварном магазине. Когда я была ребенком, в нашем доме стояло такое же. Правда, когда его кто-то поцарапал, мама отнесла его в какую-то благотворительную организацию. Это кресло принадлежало мне, а не Басу. Так что я села на его мягкое сиденье и стала размышлять. Флора суетилась на кухне, а Эвелин все старалась выпроводить нашего навязчивого посетителя. Вообще-то он вел себя очень мило, особенно учитывая то, через что ему пришлось пройти из-за наших подозрений. Возможно, Бас наделал больше вреда, обманывая и предавая людей, чем если бы он расчищал себе путь при помощи винтовки. Впрочем, не исключено, что винтовку он просто припрятал до поры до времени.
Когда Эвелин покончила со своим непростым делом, Флора позвала нас на кухню. На столе она разложила съестное из корзинки Джеймса: куриные грудки в лимонном соусе, свежие рогалики, домашнее масло, клубнику, девонширские сливки, крошечные артишоки с лимонным маслом в качестве приправы. Еще там были нарезанные для салата овощи: морковь, сельдерей, редис и зеленый лук.
Эвелин поблагодарила Флору, но она сказала, что это моя заслуга.
– Вот это номер! Хотела бы я так отвратительно готовить, как это умеешь делать ты, Кэрон.
Мне пришлось объяснить, потому что Флора выразительно на меня посмотрела.
– На самом деле я получила это все в подарок. Эвелин тоже уставилась на меня.
– Ну, после вчерашнего пикника одна корзина осталась нетронутой.
Они даже есть перестали.
– Понимаете, Джеймс принес одну, и я тоже, ту, которую так любезно приготовила для меня Флора. Так что у нас было две тяжелые корзины с провизией. Слишком много еды для полночного пикника.
Эвелин спросила, указывая на меня вилкой:
– Ты устраивала полночный пикник с каким-то парнем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126