На стенах висели пучки чеснока, лука и красного перца. На плите из шести конфорок варился и жарился обед из нескольких блюд. Пахло так вкусно, что в животе у Мишель заурчало.
– Помнишь, как ты любила в детстве проводить время на кухне? – спросила Нора, показывая ей на стул.
Мишель присела за стол и пожала плечами.
– Я многого не помню, Нора. Это меня сильно пугает!
– Ничего, принцесса! Скоро ты все вспомнишь! Ты дома, и это счастье! – Она улыбнулась, вытерла пухлые руки о белый фартук и, переваливаясь из стороны в сторону, направилась к холодильнику.
Чем-то Нора напомнила Мишель Мамушку из фильма «Унесенные ветром». Невысокая, ниже Мишель на голову, толстушка с круглым лицом и черными как уголь волосами, тронутыми сединой, вызывала у Мишель умиление. Девушка улыбнулась, когда вспомнила, что Нора еще тот мастер по ворчанию.
Скорее всего, Нора заменила мне мать, ее ласку и внимание… – решила Мишель. Наверное, поэтому она вызывает у меня такие приятные чувства. С ней спокойно. С Норой даже не страшно, что я потеряла память. Кажется, что она подставит свое плечо в нужный момент и прикроет грудью от несправедливости и жестокости.
Нора… нянюшка моя… Ну хоть кто-то в этом доме меня любит!..
Мишель с упоением вздохнула, когда пожилая женщина поставила перед ней фарфоровую тарелочку с теплым печеньем и стаканом шоколадного молока.
– Перекуси. Скоро обед. – Нора опять по привычке вытерла руки о белый фартук и отошла к плите, на которой жарилась телятина и варился грибной соус.
Мишель вошла в свою комнату и огляделась по сторонам. У стены стояла большая кровать с навесом, с которого спускались тюлевые занавески небесно-голубого цвета. На постели были разбросаны подушки в золотистых наволочках. Мишель подошла к кровати и присела на край, взглянув на свой письменный стол. Кроме ноутбука на столе ничего не было. Мишель показалось, что раньше там стояли рамки с фотографиями, ведь она так любит вспоминать лучшие моменты своей жизни. А теперь пустота… Хотя… Может, так оно и было?
Мишель взглянула на комод, но и на нем было как-то непривычно пусто. Нет, кто-то специально прибрался в этой комнате! Она чувствовала, что здесь чего-то не хватает!
Девушка встала с кровати и подошла к письменному столу. Открыв ящики, она не нашла там ничего, что могло бы утолить ее любопытство.
Да и стены были другого цвета! – Мишель скрестила руки на груди. И кровать стояла у дверей балкона! Да, это точно!
Она вспомнила, как любила по ночам смотреть в открытое окно и чувствовать прохладный ветер, приносящий ей из сада букет ароматов.
Мишель вышла на балкон и перегнулась через перила. Увидев водосточную трубу, она усмехнулась, вспомнив вдруг, как раньше, находясь под домашним арестом, спускалась по этой трубе в сад. От земли до ее балкона было около пяти метров, но эта высота не пугала девушку. Труба была средней толщины, с частыми перекладинами, удобная, как лестница. Мишель снова усмехнулась.
– Детка, ты уже позавтракала? В больнице, наверное, кормили не так вкусно, как готовит Нора?
Мишель обернулась и увидела в дверном проеме мать. София, как всегда, шикарно выглядела. Никто бы не дал ей больше сорока. Длинные золотистые волосы были убраны в тугой хвост на макушке. Ее безупречную фигуру обтягивало платье ярко-розового цвета. На шее, как и в прошлый раз, висела массивная цепочка с кулонами.
София стояла на пороге комнаты и постукивала кольцами по дверному косяку. Она старалась улыбаться как можно шире и искреннее, но это у нее получалась, мягко говоря, не очень.
Зачем она вообще пришла? Наверное, хочет показать, что в ее обязанности входит уход за больной дочерью. Раньше она не интересовалась Мишель, а теперь пытается восполнить пробелы, пользуясь амнезией дочери? Но зачем ей это?
– Мам, чего ты хочешь? – прямо спросила Мишель. Ей надоело играть в идеальные отношения между матерью и дочкой.
София немного опешила. Скрестив пальцы в замок, она опустила глаза, словно пытаясь найти подсказку на полу.
– Мне тебя так не хватало… – шепнула она.
И Мишель поняла, что придется продолжить эту игру. Она подошла к матери и обняла ее за шею. Как непривычно! Даже с потерянной памятью Мишель это ощутила.
– Мам, скажи, вы делали перестановку в моей комнате? – Мишель отстранилась от матери и посмотрела ей в глаза.
– Да. По совету доктора. – София закивала головой.
– Хорошо. Тогда где мои фотографии? Открытки, письма? Разве у меня ничего не было?
Глаза Софии забегали.
– Я не хотела тебя расстраивать, но после того, как ты попала в больницу, в комнате случился пожар. Кто-то забыл выключить ночник, отчего-то произошло короткое замыкание, и все заполыхало! Да… заполыхало…
Мишель пожала плечами. Что же за игру она затеяла?
– Пожарные успели вовремя. Немного обгорел балконный навес и часть твоей комнаты.
Мишель прикусила нижнюю губу и понимающе кивнула головой.
– Может, теперь скажешь, как я попала в больницу? Ведь уже все хорошо! Я здорова. Я дома… – Мишель вопросительно посмотрела на мать, промолчав о том, что доктор уже все рассказал ей.
– Ладно. Ты ехала на машине и попала в аварию… Сильно ушибла голову и сломала ногу… – София снова попыталась обнять дочь.
– Почему ты мне раньше об этом не сказала? – Мишель заглянула в карие глаза матери.
– По совету доктора… – ответила София шепотом и быстро сменила интонацию: – Кстати, детка, я не хочу, чтобы ты появилась перед отцом в таком виде! – озабоченно сказала она. – Он может огорчиться.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7