", --
а народ уточняет: "Остальные работают".
Каждый человек в чем-то виновен, но народ не виновен ни в чем. Народ только
НАЗЫВАЕТ своими именами вещи, которые ДЕЛАЕТ правительство. Но народ за СЛОВА
сажали, а правительство за ДЕЛА пересаживали. По какому закону? По морскому.
Страна -- как рыба: гниет с головы, но чистят ее с хвоста.
Кто первым сказал, что Запад загнивает? Как всегда -- Шекспир. "Прогнило что-то
в Датском королевстве".
Я -- в замке Эльсинор. Об Эльсиноре мне известно только то, что там жил и
работал Гамлет. Но и этого достаточно. Гамлет, принц датский, принципиальный
датчанин.
Гамлет -- это обнаженная шпага, обнаженная мысль, обнаженный нерв. Точней --
все в обратном порядке.
Гамлетовский монолог -- это диалог с самим собой. Бой со своей тенью. "Эх, была
не была!" -- воскликнул Гамлет, что в переводе на староанглийский означает:
"Быть или не быть?" Дальше -- мысль об одежде: "Вот в чем -- вопрос". Вопрос --
в чем выйти. Они долго думают, что надеть, потому что гардероб у них большой, а
мы долго думаем, что надеть, потому что гардероб у нас маленький.
В своих трагедиях Шекспир раскрывал мир внутренностей человека. Если бы
американцы снимали кино по "Гамлету", они назвали бы его "Убийца родного дяди"
или "Отец, вылезающий из гроба". Фильм ужасов. У нас такого жанра нет. Зачем
нам выдумывать ужасы, когда достаточно выйти на улицу. Или включить новости.
Из западных фильмов у нас вырезали обнаженную натуру, как будто наш народ ее
никогда не видел. А вырезать надо было одежду. А также -- магазины, еду и все
остальное.
* * *
Красота -- чуть ли не единственное, что у нас еще осталось.
Спасет ли она нас?
Одеваются датчане просто. У нас -- чем ты богаче, тем больше на тебе накручено.
А у них и миллионер, и безработный -- все в кроссовках и джинсах. Даже старички
и старушки. Это только у наших пенсионерок -- бушлаты, в которых даже матросу
руку не согнуть.
Такое чувство, что датчане не умирают. Все спортсмены. Все худые. Только раз
встретил толстого. Полчаса говорили с ним на ломаном английском языке, пока не
выяснили, что он -- тоже русский турист.
За границей живет 20 миллионов наших. Кем же они работают? Конечно, среди них
есть большие писатели, музыканты и ученые. Но в основном наши ученые работают
там инженерами, инженеры -- рабочими, а рабочие -- безработными.
Правда, безработный у них имеет столько же, сколько у нас три инженера, хотя и
он, и они валяют одного и того же дурака. Только у нас непонятно: инженер мало
получает, потому что валяет дурака, или валяет дурака, потому что мало
получает
Почему дипломы наших врачей ценятся там как макулатура? Потому что наши врачи
ничего не могут. Не могут отличить белокровие от плоскостопия, ожирение от
беременности, уснувшего от усопшего.
Они даже мужчину от женщины могут отличить только по паспорту.
У нашей медицины только два диагноза: все, что выше шеи, -- О-ЭР-ЗЭ, а что
ниже, -- ОТ-РЕ-ЗЭ. Вместо горчичников используем утюг, вместо банок на спину --
поцелуи, вместо клизмы -- ершик, а против СПИДа у нас одно оружие -- плакат
"СПИД, сдавайся!"
Наша страна -- гигантский больной. Но можно ли помочь больному, если разрезать
его на части?
На потолке королевского дворца -- гербы земель, когда-то входивших в состав
Датского королевства: Гренландия, Исландия, Норвегия, Гольштейн, Шлезвиг,
Лауэнбург, Фарерские острова, Литва, Латвия, Эстония...
Таллинн -- в переводе "датская крепость". Копенгаген -- в переводе "купеческая
гавань".
На стенах дворцов вместо кумачовых лозунгов -- голубые гобелены. С викингами,
крестоносцами, псами-рыцарями. Совершенно другая история. Хотя события те же
самые. Боюсь, что история -- не наука, а точка зрения.
На дороге между адом и раем -- сутолока, автомобильные пробки. Стенька Разин на
"Волге". Запорожцы на лошадях. Древние рабы римские с транспорантами "Спартак
-- чемпион!" Хрущев, похудевший от беготни взад и вперед. Гитлер со Сталиным на
одном мотоцикле, сбоку Наполеон в люльке укутавшийся. Папа Карло по фамилии
Маркс с томиком "Капитала" под мышкой и без гроша в кармане. Великий кормчий
Мао Цзэдун плывет на паланкине над головами, цитатниками его обмахивают.
Большевики "Аврору" по бревнам катят. В Кабул, наверно. Ленин на паровозе, в
топку шпалы бросает, по которым уже проехал. Батька Махно, стоя на тачанке,
палит по своим и чужим. Павлик Морозов кому-то кричит: "Добро должно быть с
кулаками!".
Правители, герои, мудрецы -- все бегают из рая в ад и обратно, в зависимости от
того, куда их посылает историк. Или народ.
Копенгаген и Ленинград -- крупные порты. Отличаются они тем, что в Копенгагене
рыбы -- как грязи, а у нас -- только грязь и никакой рыбы.
Зато наши химики первыми создали искусственную рыбу: наливаешь в стакан водку и
пиво -- и получается ерш.
Датчане долго не могли меня понять: "Ерш?! Как же он в стакане живет?!"
Знаменитый завод "Туборг". На дубовом столе -- группы разноцветных и
разновеликих бутылок с пивом.
Я не знаю по-датски, мой сосед не знает по-русски. После того, как выпили,
вдруг стали говорить.
Хмель -- лучший переводчик.
-- Крепкие напитки у нас пьют только по праздникам, -- говорит мой сосед.
-- У нас тоже пьют только по праздникам, -- говорю я. -- А праздник у нас
тогда, когда есть что выпить.
В разговор вступает хозяин:
-- Наш завод выпускает пять миллионов бутылок пива.
-- В год? -- спрашиваю я.
-- В день, -- уточняет хозяин.
Вся страна -- 5 миллионов. И один день завода -- 5 миллионов. Повальная
автоматика. Несколько сотен рабочих. Следят только за тем, чтобы не было брака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19