– Поймите меня… я ценю ваше участие, Кент, и понимаю разочарование и гнев миссис Чэттертон. Я Бог знает что наделала! Но вы поймите – для меня не может быть ни развода, ни аннулирования. Билли и я – не дети, мы знали, что делали…
– Тсс, тише, дорогая, – повелительно прервала Джейн. И, помолчав, сказала мягко:
– Я вижу, чего вы от меня ждете, Кент. Пожалуй, вы правы!
Но и после этого она все медлила. Кент мрачно наблюдал за ее лицом с полузакрытыми глазами и крепко сжатым ртом. Блестящий туфель нервно постукивал о ковер.
– Ну, что же, надо перейти к последнему акту, Кент, – сказала она, наконец, с какой-то отчаянной веселостью. – Жуанита поймет, что я молчала не только ради себя, но и чтобы избавить ее от этого удара. Подойдите сюда, дитя мое!
Она указала на низенький табурет у своих ног, на котором так часто сиживала Жуанита возле сеньоры зимними вечерами. Жуанита повиновалась с безумно забившимся сердцем. Джейн взяла обе ее руки.
– Вы не могли быть женой Билли, Жуанита, по очень простой причине… И счастливый случай уберег вас от этого…
– Это связано с тайной вашего рождения, – продолжала она, – и Жуанита, смертельно бледная, слушала, все еще не понимая. – Я была замужем двадцать шесть лет тому назад, Жуанита, – до встречи с Кэрвудом Чэттертоном. От этого брака у меня родился ребенок, когда мне не было еще восемнадцати лет. Теперь вы понимаете?
Нет. Жуанита не могла понять. Стены, стол, лампа медленно раскачивались из стороны в сторону. Черные пятна плыли перед глазами. Ей вдруг ужасно захотелось спать… Она заскользила куда-то вниз… В бурлящие серые воды какой-то реки… Амигос… и они сомкнулись над нею.
Потом ей показалось, что возле нее была Лола, негодующая, и Лолита, громко плакавшая… Она опиралась на что-то твердое и такое надежное… плечо Кента… его руку.
Лампа по-прежнему мирно горела, отбрасывая круг на столе. Кент опустил Жуаниту на подушки, и при этом слегка потерся щекой о ее щеку, как это делают пони, когда они хотят выразить свою дружбу. Мексиканки вышли.
Жуанита провела рукой по лицу, увидела, что оно мокро от воды. Глаза у нее болели, она закрыла их.
Когда она открыла их снова, она вспомнила все: почему Кент здесь и о чем они говорили. Она приподняла немного голову и оглядела комнату. Миссис Чэттертон стояла у одного из окон, глядя в сад, тускло освещенный луной.
Жуанита села, откинула со лба и щек мокрые волосы и, похожая на маленькую испуганную девочку, протянула руку к Кенту:
– Кент, это правда? Билли – мой брат?!
– Да. Брат по матери. Ну, вот и вся тайна. Теперь вы знаете, – ободряюще ответил Кент, пытливо всматриваясь в нее.
Она спустила ноги на пол и сидела с минуту, ни на кого не глядя.
– Нет, это все слишком ужасно! – промолвила она, наконец, упавшим голосом и, встав, вернулась на свое место у печки. В позе ее было столько усталости и отчаяния, что Кент со страхом посмотрел на Джейн.
– Она оправится, ничего! – тихо сказала последняя в ответ на этот взгляд. – Но видите, – прибавила она с легким злорадством, – правда не так полезна, как вы полагали, Кент. Это для нее тяжелый удар.
Жуанита не шевелилась, словно не слышала ничего, и тупо рассматривала узор ковра.
– А вы знали об этом, Кент? – спросила она беззвучно, через некоторое время.
– Нет, только подозревал.
– И вы… вы не предупредили меня… или его, – продолжала она так же монотонно и без всякого выражения.
– Я ведь не мог вас найти.
– Но отчего вы не сказали ему?..
– Этого я не хотел ради его матери. Да и не могло мне прийти в голову, что он найдет вас случайно, тогда как я обыскал весь мир – и не нашел.
– Когда известие о вашей свадьбе появилось в газете, – заговорила молчавшая до сих пор Джейн, – Кент позвонил мне. Телефон звонил весь день – все интересовались, поздравляли. Я совсем потеряла голову. Отец Билли был расстроен этим меньше, чем я ожидала, – он был уже тогда в очень тяжелом состоянии. Я телеграфировала во все стороны, пока, наконец, узнала, что вы с Билли были в Пэбль-Бич, но уехали по направлению в Санта-Мария. Я собиралась послать еще телеграмму, когда, в восемь часов вечера, вошел Билли, страшный, словно обезумевший…
На следующее утро после смерти Кэрвуда я все рассказала Билли. И после похорон он уехал. Нашим друзьям я сказала, что брак его был ошибкой и что вы разведетесь. И я все еще нахожу, – она бросила взгляд на Кента, – что это самый разумный выход.
– А вам не приходило в голову, – спросил среди молчания Кент, – что для Жуаниты, ничего не знавшей, это означало разбитую жизнь? Что она будет чувствовать себя опозоренной, брошенной по ее собственной вине?
– Нет, сознаюсь, не приходило, – ответила она с легким подергиванием у рта. – И повторяю, это с моей стороны не только самозащита. Ведь моему мальчику уже все известно, а муж мой умер. Вы верите мне, Жуанита?
– Я не могу, – Жуанита вдруг страстно разрыдалась, – я не могу поверить во все это!
– И, однако, это правда, – заговорила Джейн, глядя в огонь, словно загипнотизированная. – Я была очень молода. Рождение ребенка в тех условиях было для меня большим несчастьем. Но я никогда не питала какой-либо неприязни к вам, – добавила она, глядя на девушку. – Я всегда думала о вас с болью, с мучительной жалостью. Я приезжала сюда, в этот дом, взглянуть на вас, когда вам было года два, и вы, переваливаясь, уже бегали по саду. Видеть, как Мария обожает вас… как вы ее любите… о, я плакала потом всю дорогу в поезде. – Джейн, улыбаясь, вытерла глаза. – И я сказала себе, что это неблагоразумно, что надо забыть вас, дать вам спокойно и счастливо вырасти здесь, без меня.
– Мои родные, – продолжала она среди мертвой тишины в комнате, – были из самого низшего слоя общества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79