Лицо его с обеих сторон изборождали шрамы. Их не могла скрыть даже синева от могучей растительности на щеках, которую, как я потом узнала, ему приходилось брить дважды в день.
Словно очнувшись от сна, я вдруг поняла, что не могу оторвать от него глаз. Пытаясь скрыть смущение, я спросила:
– Вы знаете, кто я такая?
– Любой в Лондоне знает о Прекрасной Элизабет, а некоторые из нас даже имели честь видеть ее, – ответил он, и чудесная улыбка вновь осветила его лицо.
– Здесь, – произнесла я чуть более холодным тоном, чем хотела, – меня знают как мисс Колливер. Я домоправительница сэра Генри.
– Это мне тоже известно, – ответил он. Глаза его потемнели, а лицо зарделось. – Я, кстати, даже знаком с вашим семейством.
Холодная рука сдавила мое сердце, и мне представилась Рыбная улица во всем своем ужасающем безобразии.
– Мое семейство? – слабым эхом повторила я.
– Да, ведь вы из Колливеров, что живут в Севеноксе?
Это была легенда о моем происхождении. Узнав, что в графстве Кент есть мои однофамильцы – весьма респектабельная семья, Белль распустила слух о том, что я происхожу именно оттуда.
– Моя семья живет неподалеку от Севенокса, и мы знаем несколько семей Колливер. Которая из них доводится вам родней?
– Мы находимся в далеком родстве. Так… Троюродные, четвероюродные братья и сестры… – стала выпутываться я.
Офицер посмотрел на меня с любопытством. В его голосе слышался приятный западноанглийский акцент, придававший его речи легкость и музыкальность, поэтому я торопливо спросила:
– А сами вы, видимо, из Кента?
– Нет, я родом из Девона, но моя жена с семьей живет в Кенте. Однако служба заставляет меня почти все время находиться на юго-востоке, и мне очень редко удается бывать дома.
Непонятно почему, но я была разочарована, услышав, что он женат, хотя вряд ли человек его возраста и положения мог оказаться холост. Англия тогда не могла похвастать большим количеством старых холостяков. В моем мозгу всплыли слова, давным-давно сказанные Белль: «Женатые капитаны, живущие на одно жалованье, не для нас», но я недовольно отогнала их от себя – что за глупость! Он спокойно стоял рядом и смотрел на меня. Появился сэр Генри, пришедший, чтобы поторопить меня.
– Элизабет, куда, ради всего святого, ты задевала эти бутылки? Не могу же я заставить Джордана ждать всю ночь!
– Вы знакомы с капитаном Прескоттом? – слабым голосом спросила я.
– Конечно, я знаком с Прескоттом, а иначе как бы он здесь оказался! – недоуменно ответил Генри. – А теперь, пожалуйста, возьми эти бутылки и пойдем со мной. Не хотите ли присоединиться к нам, Прескотт? – добавил он после секундного размышления. Однако Дэвид Прескотт извинился и, одарив нас очередной восхитительной улыбкой, ушел.
К счастью, Генри не заметил, какой рассеянной я была весь остаток вечера. Чувство пустоты, которое я испытывала до этого, исчезло, но его сменила странная щемящая боль где-то в глубине сознания. Я попыталась понять ее природу. Неужели меня так притягивал к себе капитан Прескотт? Это чувство сильно отличалось от того, что я когда-то испытывала к Крэну, а больше мне не с чем было сравнивать. Или дело было в том, что этот человек сознательно искал встречи со мной? В этом я не сомневалась, но мужчины поступали так и раньше, однако тогда это не вызывало во мне никаких ответных чувств. Как бы то ни было, твердо решила я, мне следует позабыть о нем как можно быстрее. Прекрасная Элизабет, изнеженная любовница генерала-вдовца, была не для женатого артиллерийского капитана. И все же, прежде чем лечь в тот вечер в постель, я решила во что бы то ни стало разузнать о капитане Дэвиде Прескотте побольше.
К выполнению этой цели я приступила на следующий же день. Наливая Генри чаю, я небрежно обронила:
– Вчера у нас в гостях было множество незнакомых мне офицеров.
Генри буркнул что-то невразумительное. В то утро он был явно не в духе.
– А откуда были те, что в темно-зеленой форме? – не отступала я.
– С золотыми нашивками или без? – пробурчал он.
– Без, – сладким как мед голосом подсказала я.
– Из королевской артиллерии.
– А что такое артиллерия? – продолжала разыгрывать я свой спектакль.
– Артиллерия? Это пушки – будто сама не знаешь… Новый вид вооруженных сил. Проблема в том, что кучка идиотов, назначенных генералами, похоже, понятия не имеет, как его использовать. Есть, правда, и умные люди – настоящие специалисты. Взять хотя бы того парня, с которым ты вчера говорила, – капитана Прескотта. Вот у кого есть голова на плечах! Какая жалость!..
– Почему жалость? – Я почувствовала болезненный укол в сердце.
– Такой умница – и всего-навсего капитан. Старая история: за ним нет больших денег и знатного семейства, которое могло бы его поддержать. Вот и приходится ему сидеть и не высовываться. Даже несмотря на то, что его болваны-начальники не знают и четверти того, что знает он. Неудивительно, что Англия села в лужу…
Генри оседлал своего любимого конька, но я его уже не слушала. Мои опасения полностью подтвердились, хотя только небу известно, на что я еще надеялась. Теперь я окончательно поняла, что должна раз и навсегда забыть Дэвида Прескотта, а именно этого мне и не хотелось.
После этого мы виделись еще несколько раз на различных приемах. Я старалась держаться от него подальше, но, по-моему, мне не всегда это удавалось. По крайней мере заканчивалось всегда тем, что мы оказывались беседующими друг с другом, причем губы наши говорили одно, а глаза – совсем другое. Иногда, когда мы разговаривали, находясь в группе людей, он вдруг неподвижно застывал, задумчиво глядя на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126