А что делать с тем фактом, что ему очень мешают штаны, болтающиеся у него на лодыжках? А если у нее какая-нибудь болезнь, передающаяся половым путем? А если она забеременеет? Надо ли трогать ее между ног? Что она подумает, если он там потрогает? А если он вдруг перднет?
Пока разум и тело Джеффа воспринимали все происходящее, как крайне сложный, требующий немыслимой тщательности процесс, Донна действовала по знакомой и родной схеме, сотни раз опробованной с Роем. Она не раздумывала, а просто делала, что делалось – ну, как меняешь масло в машине. Сначала то, потом это. Открутите эту гайку, потяните тот рычаг.
Мужики, с которыми она трахалась, не должны были делать ничего особенного – просто лечь и не мешать своему организму. Ее задача была проста: сделать так, чтобы все затвердело и было направлено куда нужно, а мужик, если повезет, должен двигаться туда-сюда. Донне нравилось именно так.
Поэтому она мягко толкнула Джеффа на спину, стянула штаны с его лодыжек, погладила его грудь, прижалась щекой к его животу, и, застенчиво глядя Джеффу в глаза, взяла член в рот. Она некоторое время сосала его, постанывая от удовольствия, один раз оторвалась, чтобы глотнуть воздуха, снова пососала, и наконец поднялась, перекинула тяжелую ногу над его недвижным телом, оседлала его, взяла упругий, твердый член и воткнула в себя.
От каждого, даже легчайшего, движения наслаждение Джеффа расцветало все сильнее. Потом что-то раскрылось у Донны внутри, расслабилось, запульсировало гладким кайфом. Волнение Джеффа улетучилось. Сквозь его тело катились волны поразительно приятных ощущений, и он плыл по течению в теплом потоке, как охуевший от счастья, слегка оглушенный тунец.
До этого Джефф был знаком лишь с грубым, поспешным, постыдным сексом. Поэтому через несколько минут такого умиротворяющего совокупления Джефф решил обдумать сложившуюся ситуацию, и она его устроила. Донна подскакивала на нем, а его взгляд бродил по комнате, цеплялся за литографии из «Американы», висящие в рамочках на стене, за детектор дыма на потолке, за маленькие блестящие картонки на подставке: анкета интересовалась, удовлетворен ли он своим визитом. Он мысленно захихикал.
После одного-двух подскоков девятнадцатилетний Джефф должен был кончить. Но сегодня его член находился словно за много километров отсюда, в захватывающей турпоездке по зарубежной стране. Донна, невольный актер в собственной пьесе, подпрыгивала и опускалась на его секс-хрящике, откидывала голову назад и рычала:
– О господи о господи о господи. Да-аа. Выеби меня! Выеби меня!
Ему вообще не надо было двигаться.
Вместо того, чтобы привести Джеффа к оргазму, ритм убаюкал его, потопил в дзэнском спокойствии. Донна начала царапать его, материться, мотать головой туда-сюда. Джефф никогда не видел, чтобы его девушка делала что-то в этом роде, но он решил, что это у Донны, очевидно, оргазм. Чем больше актерствовала Донна, тем любопытнее было Джеффу и тем хуже у него была эрекция. Наконец, содрогнувшись в порыве страсти, Донна проорала три оргазма и упала на него, скользкая от пота. Ее внутренности сжимали его в быстром счастливом ритме. Джефф стал абсолютно мягким и выпал из нее.
Совсем запыхавшись, Донна лежала на Джеффе, согревая его своей тяжелой грудью. Она нежно целовала его шею, продолжая болтать, шептать что-то вроде:
– О да… да, это было потрясающе. – Джефф обнимал ее, но вместо того, чтобы чувствовать себя совращенным юношей, он казался самому себе пресытившимся стариком-повесой, который воспользовался неопытностью наивной инженю. От жара ее грудей и живота у него снова встал. Донна перекатилась на спину, ее глаза остекленели. Она промурлыкала:
– Хорошо. Тебе понравилось? Ты не очень-то высказывался.
– Это потому, что я не кончил.
– Ты кончил.
– Неа.
– Ой, надо же. Ну мы сейчас это исправим.
Донна ухватилась за член Джеффа – его так никогда еще не выгибали, – скрутила, как ручку старомодного радио, и ей хватило шестидесяти секунд, чтобы заставить его выплеснуться. В зябком воздухе мотеля лужица спермы стекала на простыни цвета устриц, а Джефф оставался меланхоличным, как корова.
– Ну, так лучше?
– Что это было?
– Тебе не понравилось?
Джефф лежал, растекаясь гигантской лужей неудовлетворения. Он чувствовал, как по рукам ползут мурашки. Во рту было сухо и кисло, и он ощущал запах потной, пропитанной водкой партнерши, лежащей рядом.
Джефф разглядывал лицо Донны. Глаза у нее были закрыты, но он знал, что она не спит. Джефф почувствовал болезненный приступ паранойи, или, по крайней мере, того, что, по его мнению, похоже на паранойю. Всего лишь случайное знакомство.
Интересно, где Адель.
47
Дэнни висел между раем и адом. Он был с Джуди. Это не сон, потому что никакого прозрачного наслаждения, как обычно во сне, он не испытывал. Они с Джуди – в концлагере, их пытают. Штурмовики заставляют их заниматься сексом друг с другом. Припав к ее костлявому телу, он ощутил, что упирается коленками в грязь, штыки царапают ему спину. Гортанные смешки за спиной сопровождали каждое его движение, каждую фрикцию. Он ебал Джуди, а думать мог только об одном: мы наконец занялись сексом, а вынуждены трахаться в таких условиях. Дэнни восстал из мрачных глубин своей галлюцинации и упал навзничь в яркое, омерзительное настоящее. Он пытался прогнать все это, но от реальности некуда было деться.
Он сидел на заднем сиденье машины с Адель. Хотя его руки потеряли всякую чувствительность, плечи вопили от боли. При этом он знал, что у него эрекция, яйца горели огнем. Весь сок, собравшийся, когда он наблюдал за Донной, теперь кипел в его паху, требуя выхода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57