Горизонт был все такой же плоский, небо низкое, темно-синее. Необыкновенная тишина поражала слух. Все было недвижно, даже ветер не шевелил кустарника.
— Ну? — Лукин вопросительно посмотрел на спутников. — Вот мы у цели… — И голос его прозвучал неожиданно слабо.
— Прилетели, — сказал, улыбаясь бледной улыбкой, Кедров.
— Да, прилетели! — проговорил Малютин. — Первые люди на Марсе…
Небритые, с красными глазами, усиленно дыша, они стояли около своего корабля и молча поглядывали друг на друга. Потом так же молча обошли его кругом. На солнышке было жарко, в тени веял холод. В ушах покалывало, голоса звучали слабо, и дышалось с трудом, но двигаться было необыкновенно легко, и эта легкость в движениях облегчала дыхание.

В песчаном море, как остовы погибших кораблей, виднелись обломки развалившихся стен.
Только теперь они увидели, насколько неровна посадочная площадка. Красная глина была как камень и вся, словно древними морщинами, исчерчена кривыми трещинами, пропадавшими в глубоких выбоинах. Серебристый фюзеляж звездолета потускнел, покрылся ржавым налетом, как будто звездолет прошел сквозь пламя. Там и сям на фюзеляже и крыльях змеились тонкие черные царапины, может быть это были следы космических лучей. Одно из выхлопных сопел, сделанное из прессованного угля, лопнуло.
— А мне хочется курить, — сказал Лукин, доставая папиросу. — Но что вы делаете? — крикнул он Кедрову.
Тот отошел от звездолета и предостерегающе поднял руку, потом разбежался, сделал огромный прыжок, пронесся над хвостом корабля и упал по другую его сторону.
— На Земле бы так прыгать! — сказал он, встав на ноги. — С разбега на четыре метра.
— Ну что же, — заметил Малютин, — вы здесь весите почти в два раза меньше, и такой прыжок — прямое доказательство этого.
Лукин походил до площадке, постоял, послушал и сказал, возвращаясь:
— Встречать нас как будто некому, а времени у нас мало. По графику, через трое суток мы должны вылететь обратно. Давайте приниматься за работу!
Скоро около корабля раскинулся лагерь: мешки, ящики, инструменты были выгружены на площадку. Лукин и Кедров начали детальный осмотр звездолета.
Малютин помогал им, потом, когда увидел, что и без него справятся, вооружился большим сачком, карманным пулеметом и пошел побродить около площадки.
С осмотром, смазкой механизмов, сменой сопла и подсчетом запасов гелиолина Лукин и Кедров провозились до сумерек. Пора было ужинать, а Малютин все не возвращался. Они стали уже выказывать признаки беспокойства, как вдруг увидели Малютина. Яростно размахивая сачком, он показался на окраине площадки. Он бежал, вернее, скакал за кем-то, делая большие прыжки, как кенгуру. Перепрыгнув через кустарник, Малютин снова скрылся из глаз. Над кустарником, словно флаг, на секунду взлетел зеленый сачок, и Малютин выбежал опять на площадку, направляясь к звездолету. В завернутом на сторону сачке что-то болталось.
— Кого-то поймал! Какого-то зверя!.. — говорил он запыхавшись. — Значит, животные на Марсе есть… Давайте скорей что-нибудь куда посадить!
Оба пилота заразились его нетерпением. Кедров подставил стеклянную банку, Малютин тряхнул сачком, и в банку вывалился рыженький зверек, все с интересом склонились над банкой.
— Мышонок! — вдруг закричал Кедров. — Наш мышонок, Плутон! — И оба они с Лукиным весело засмеялись.
Малютин был сконфужен. Теперь он сам видел, что это мышонок.
— Почему же он стал рыжим? — нерешительно проговорил он, поправляя очки.
— Да в песке, должно быть, или в этой красной глине копался…
Солнце садилось, становилось холодно. Лукин нарубил веток кустарника, исцарапав руки о его колючки, зажег костер. Кустарник горел плохо, только дымил, и ужин разогревался на примусе. Плутон ужинал вместе с ними, восседая на колене у Кедрова. Обернувшись на закат, Малютин поднял руку и, показывая на яркую звезду, загоревшуюся на закатном небе, сказал:
— Земля!

Перед ними возвышалась огромная статуя, крылатая и загадочная.
И каждый посмотрел на сверкавшую влажным блеском звезду, каждый вспомнил то, самое близкое, что олицетворяло для него родную Землю.
В сгустившихся сумерках они сидели на голом поле чужой планеты вокруг потухшего костра и тихо разговаривали.
К ночи стало так холодно, что спать пришлось в меховых мешках. Лукин, в меховой курке в унтах, остался на вахте. Странная была ночь. Тишина была полная. Планета казалась мертвой. Над головой взошли знакомые созвездия, но среди них, навстречу друг другу, плыли две маленькие луны. Над горизонтом ясным белым светом сверкала Земля. К утру поле покрылось инеем. Стоял настоящие мороз.
Глава четвертая
МАРСИАНЕ
…Согласиться ты должен,
Что существуют иные земные миры во вселенной,
Также иной род людей и другие породы животных.
Лукреций
Утром, как только солнце согнало ночной иней, пришельцы с Земли открыли свой лагерь. На высоком бамбуковом удилище заиграл в синем небе красный советский флаг.
После завтрака Лукин и Кедров отправилась на разведку. Они шли вооруженные, с заступами, кинокамерой, радиотелефоном; рюкзаки были набиты множеством необходимых для похода вещей. Пески начинались сейчас же за посадочной площадкой. Тут и там пучками торчал колючий кустарник, словно вырезанный из жести.
Километра через полтора начали попадаться отдельные деревья, и скоро путешественники шли в сером кривом лесу. Марсианский лес не давал тени. Плакучие ветви, как змеи, были покрыты синеватыми чешуйками, издали ветви казались голыми. Ни шелеста листвы, ни пения птиц — это был немой лес. Низкорослые деревья далеко отстояли друг от друга, и заблудиться в таком лесу было трудно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16