Тот факт, что Вы могли плениться прекрасным незнакомцем – худшее из возможных оправданий.
Марла залилась краской.
– Капитан, моя вторая специальность – историк. Встретить… свидетеля прошлого… при одной мысли, что он может рассказать мне…
– Не только, – сказал Кирк. – В те времена мужчины были более дерзкими, предприимчивыми… интересными.
Помедлив не дольше секунды, она твёрдо ответила.
– Да, сэр. Думаю, да.
– Так-то лучше, – кивнул Кирк. – Если мне отвечают честно, я могу простить ошибку – по крайней мере, на первый раз. Можете идти.
Когда она скрылась из виду, Кирк обернулся и обнаружил, что за ним с усмешкой наблюдает Маккой.
– Ты попросту гробишь своё призвание, командуя кораблём, Джим, – сказал доктор. – Из тебя вышел бы отличный психолог.
– Благодарю за комплимент, Боунз, но предпочитаю командовать кораблём. Это включает все остальные аспекты.
– Туше – или лучше сказать, шах?
Несколькими часами позднее Маккой связался с находившимся на мостике Кирком.
– Капитан, – сказал он, – у меня тут пациент, у которого накопилось много вопросов – и не побоюсь сказать, такие пациенты могут оставить врачей без работы. Можете прийти сюда?
Человек с "Бухты Ботани", уже одетый в халат из запасников "Энтерпрайза", всё ещё лежал на кровати, но был в сознании – в полном сознании. Кирк назвал себя.
– Благодарю Вас, – сказал незнакомец. – Мне сказали, что я проспал, по меньшей мере, двести лет, и что я нахожусь на борту настоящего звездолёта – не моей самоделки. Куда мы летим?
Вопрос позабавил Кирка и в то же время вызвал раздражение.
– Может, сначала всё-таки скажете, как Вас зовут?
– Не скажу. На мне лежит ответственность. Если Вы в самом деле капитан, Вы должны меня понять. Так куда мы летим?
Кирк решил пока что уступить; не следовало препираться с человеком, только что выхваченным из лап смерти, как бы высокомерно он ни держался.
– Мы идём курсом на Звёздную базу 12 – командную базу этого сектора.
– И что это за сектор?
– Сомневаюсь, что его название что-нибудь Вам скажет. Он на много парсеков дальше той системы, куда вы направлялись, и наша галактическая система координат вряд ли совпадает с той, которой вы пользовались.
– Галактическая, – повторил незнакомец. – Понятно. А мои люди?
– Семьдесят два контейнера продолжают функционировать. Когда мы прибудем на базу, люди будут выведены из состояния анабиоза. Прежде всего нам хотелось выяснить, насколько успешным было Ваше оживление.
– Логично и совершенно верно; вы действовали правильно. Но я что-то устал. Не могли бы Вы отложить свои вопросы на некоторое время?
– Вы ещё не ответили ни на один из вопросов, – сказал Кирк. – Разве что задавали свои.
– Прошу прощения, – тотчас ответил незнакомец. – Моё имя Хан. Я капитан корабля "Бухта Ботани". Целью нашей экспедиции было основание колонии. Полагаю, я мог бы ответить на Ваши вопросы лучше, знай я что-нибудь о вашем времени; терминологию и так далее – возможно, если бы я мог что-нибудь почитать, пока нахожусь здесь, это помогло бы. Что-нибудь по истории, технологии – что найдётся.
Просьба звучала разумно.
– Доктор Маккой объяснит Вам, как подключить читающий экран к библиотечному фонду. И думаю, лейтенант Мак Гиверс с удовольствием ознакомит Вас с историческими материалами.
– Отлично, – улыбнулся Хан. – А то я отстал на добрых два столетия. Я…
Он вдруг закрыл глаза. Маккой взглянул на приборы.
– Спит, – сказал доктор. – Что ж, отрадно, что у него есть хоть какая-то человеческая слабость.
Лишь снова очутившись на мостике, Кирк сообразил, как, в сущности, мало Хан рассказал ему. Раздражённый – главным образом, на себя – он обратился к склонившемуся над компьютером Споку.
– Есть что-нибудь?
– Никаких сведений о полётах раньше экспедиции на Альфа Центавра в 2018 году, – отвечал помощник. – Как наш пациент?
– Высокомерен – и умён. На редкость властный. И в то же время притягательный. Не совсем то, что я ожидал от человека двадцатого века.
– Любопытно. Возможно, результат генетического отбора.
– Я тоже так подумал, – кивнул Кирк. – Если бы я хотел сотворить супермена, именно такого результата я бы и добивался.
– Вот именно, капитан. Он – почти стереотип представлений землян о силе тела и духа. И насколько мне удалось сопоставить сохранившиеся сведения – как раз такой человек, который мог вызвать хаос 1990-х.
– О? Я думал, это была группа учёных.
– Отчасти это правда, – согласился Спок, – отчасти же, я думаю, удобный вымысел. Учёные практиковали тщательный подбор пар в своей среде и передавали свои знания механизмов наследственности своим отпрыскам. Мутации и уродства появились лишь тогда, когда война уже шла полным ходом, и вряд ли могли быть вызваны целенаправленно – скорее всего, то был результат радиоактивного заражения. Учёные же оставались в стороне от всего и продолжали свою работу по созданию тех, кого считали человеком превосходящим.
– Это факты? – спросил Кирк. – Или ещё одна древняя легенда о безумных учёных?
– Главным образом, выводы, – сказал Спок. – Но учёные существовали. И они не были безумцами – по крайней мере, не маньяками. Увлечённые своей идеей, они искренне считали, что их питомцы придут к власти мирным путём, положат конец войне, голоду и алчности – благородное намерение, которое, как это обычно случается, привело к прямо противоположным результатам.
– И наш пациент?
– Один из таких детей. Возраст у него подходящий. Группа агрессивных, властных молодых людей действительно захватила власть одновременно в сорока странах. Но они переоценили свои силы;
1 2 3 4 5 6 7