Вероятно, были серьезные причины не позволить ему
лететь дальше.
Вслед за маленьким одноместным арелетом он опустился на палубу судна.
Подошел высокий пожилой человек, одетый в непромокаемое платье, будто
из кожи. Выражение его сурового лица было хмуро. Как только Волгин
отодвинул стекло, этот человек сказал довольно резко:
- Куда вы летите? Разве вы не знаете, что здесь нельзя летать на
арелете?
Он замолчал, пристально вглядываясь в лицо Волгина. Хмурое выражение
сменилось крайним удивлением.
- Что такое? - сказал он. - Уж не Дмитрий ли вы Волгин? - Он
улыбнулся, блеснув белоснежными зубами так добродушно, что сразу потерял
весь свой суровый вид. - Так вот вы где оказались. А в Ленинграде не знают,
что и думать о вашем исчезновении. В чем дело? Куда вы направились?
Человек двадцать членов экипажа судна столпилось возле арелета.
- Вот это так подвезло! - наивно и весело сказал кто-то.
Волгин вышел из машины.
- Я очень голоден, - сказал он. - Надеюсь, вы меня накормите?
- Но как вы сюда попали?
Волгин рассказал о своем приключении. Общий смех был ответом на его
слова. Волгин и сам смеялся. Ему стало хорошо и спокойно среди людей,
видимо, искренне к нему расположенных. Эпизод был исчерпан, через несколько
минут Мэри и Владилен узнают где он находится, и перестанут волноваться.
Все успокоятся.
- Но почему вы не назвали первый попавшийся индекс и номер? Всегда мог
найтись владелец этого номера и ответил бы вам.
- Не сообразил.
И снова все рассмеялись.
В их смехе не было ничего обидного для Волгина. Точно так же они
посмеялись бы, случись подобное нелепое происшествие с кем-нибудь из них.
Человек в кожаном платье оказался командиром судна.
- Идемте в каюту, - сказал он, - Я вас накормлю, и надо сообщить о
вашем местонахождении.
Волгин ожидал, что на этот раз Мэри и Владилену изменит их всегдашняя
выдержка и они, по крайней мере, выскажут свое возмущение. Но ошибся.
- Когда тебя ждать? - спросила Мэри, как ни в чем не бывало.
Ее голос был спокоен и ровен.
- Сейчас я узнаю.
Командир судна на вопрос Волгина ответил, что отсюда до Ленинграда
минут восемь полета.
- Ждите меня домой через полчаса, - сказал Волгин. - Раз я уж попал
сюда, то немного побуду...
- Ты хотел лететь в Москву не позже одиннадцати, - заметила Мэри.
- Что поделаешь! Не сердитесь на меня.
Мэри засмеялась, и разговор закончился. За завтраком Волгин узнал
причину своего "задержания".
Судно было филиалом ленинградской станции погоды. Одним из трех. Еще
два точно таких же судна стояли по углам большого треугольника, в самой
середине Балтийского моря, южнее бывшего Рижского залива.
Время от времени нужно было разряжать накапливавшей атмосфере
электричество - излишки используемого для практических целей. Для этого и
предназначались суда. Мощные установки на них притягивали, концентрировали
в одном месте грозовые тучи с огромной площади, и в центре треугольника
разражалась чудовищная по своей силе гроза. Ни один арелет не смел
приблизиться к этому месту. Увидев на море судно станции, пилот тотчас же
поворачивал обратно и облетал опасное место на почтительном расстоянии.
- Вы летели прямо в центр треугольника, - сказал командир судна (он же
был старшим инженером станции). - Сперва мы подумали, что пилот машины
заснул. Но когда арелет не послушался сигнала опасности, мы поняли, что вы
не спите. Не обижайтесь, Дмитрий, но я решил, что в машине летит безумец.
- Так и должно было быть, - ответил Волгин. - Иначе вы не могли
подумать. Но что бы произошло, если бы я все-таки пролетел дальше? Ведь я
мог лететь выше облаков или в самих облаках.
- Выше опасности нет. А в облаках машина не укрылась бы от наших
локаторов. В ста километрах отсюда происходит разряд. Ваша машина сгорела
бы в огне молний.
Волгина интересовало, как поступают на станции в случае опасности для
кого-нибудь, и он спросил снова:
- Хорошо. Но если бы я все-таки полетел дальше, как бы вы поступили?
Инженер улыбнулся.
- Наша станция, - сказал он, - прямо связана со всеми энергетическими
установками, расположенными в круге радиусом в две тысячи километров. Это
наш район. Установки для концентрации туч требуют огромного расхода
энергии. Когда происходит разряд, в наших руках управление всеми
энергетическими станциями. Если бы мы увидели, что вы не сворачиваете с
пути, пришлось бы разом отключить подачу энергии по всему району. Ваша
машина опустилась бы на воду. Так же и все остальные, которые находятся в
нашем районе, совершили бы вынужденную посадку.
Волгин протянул руку своему собеседнику.
- Спасибо за мое спасение, - сказал он смущенно. - И извините меня за
то, что чуть было не причинил большой неприятности.
- Но ведь не сделали это, - добродушно сказал инженер.
- Мог сделать.
- Нет, не могли. Вы человек военный и, значит, дисциплинированный.
Слово "военный" он произнес по-русски. В современном языке такого
слова не было.
- Вы знаете наш язык? - удивился Волгин.
- Нет, не знаю. Но я слушал выступление Мунция, который рассказал о
вас всем людям, и запомнил это слово. Оно похоже на слово "война". Его
легко запомнить.
Волгин первый раз слышал о таком выступлении своего "деда".
"Что ж, естественно, - подумал он. - Они должны очень интересоваться
мною".
- А откуда у вас слово "война"?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143